Отношение как философская категория

Для подробного анализа содержания ГПО обратимся сначала к его родовому понятию - философской категории «отношение». Она была введена в философию еще Аристотелем. Исследование отношения как философской категории имеет большое методологическое значение для разных наук. Этим вопросом занимались многие отечественные ученые. Тем не менее, содержание данной категории до сих пор дискутируются в философской литературе. Можно предположить, что отношения в самом общем смысле выражаются в сосуществовании (со-бытии) вещей любой природы в рамках какого-либо единого для них физического или логического измерения. Отношения вещей объективны и изменчивы настолько же, насколько объективны и изменчивы сами вещи. Следовательно, они могут выступать объектом исследования наряду с вещами. Более того, сами вещи проявляются в мире через свои отношения, и только благодаря им могут восприниматься наблюдателем.

Но какую природу имеет само отношение? В.Н. Сагатовский, например, предлагал такую дефиницию: «Различие или тождество вещей в одном множестве, тождественных в другом множестве, называется отношением между этими вещами» [Сагатовский 1973, с. 176]. Данное определение имеет ряд недостатков: содержит логический круг, сводит все отношения к отношениям же тождества и различия, неоправданно требует «тождества» в ином отношении.

В современной философской трактовке, предложенной Г.Д. Левиным и полностью нами разделяемой, отношение - это отдельный при-

Подробнее см. в [Елацков 2016а].

знак , неразрывно сопринадлежащий нескольким объектам, в отличие от свойства, которое есть признак, принадлежащий отдельным объектам [Левин 2007, с. 78, 82]. Данное определение в целом следует подходу, предложенному еще Аристотелем. Впрочем, отношение может выступать и как свойство, если соотнесенные вещи рассматриваются вместе как целое, т.е. как носитель признака [Левин 2007, с. 85]: для отдельной страны союз - это отношение, для группы союзных стран - свойство. Сами отношения так же могут являться как сторонами отношений высших порядков (отношения отношений или реляционные сочетания), так и элементами сетей и систем отношений. Важно отметить, что объекты - носители отношения - участвуют в образовании отношения не целиком, а лишь той или иной стороной или основанием отношения [Левин 2007, с. 82].

В интерпретации рассматриваемой категории остается ряд дискуссионных вопросов, которые могут сказаться и на понимании сущности ГПО. В частности, долгое время категории «отношение» и «связь» определялись друг через друга или отождествлялись. Категория «отношение», так же как и «пространство», в философии является предельной абстракцией на онтологическом уровне познания. «Связи здесь еще не даны, точнее, не специфицированы, не выделены как особый вид отношений» [Связь... 1988, с. 45]. Более конкретны, на уровне сущности, категории «связь» и «взаимозависимость». Им на уровне процессов подчинены более узкие «действие» и «взаимодействие» [Связь... 1988, с. 66]. Соответственно, сразу отметим, что «геополитическая связь» представляется более конкретной подкатегорией ГПО. Э.Б. Алаев определял географическую связь как объективное отношение между объектами, выражающееся в регулярном обмене веществом, энергией и информацией [Алаев 1983, с. 82-83]. В этом смысле, устойчивое словосочетание «связи и отношения» фактически означает «связи и те отношения, которые остаются за вычетом связей» [Левин 2007, с. 153].

Существуют, однако, и иные взгляды на соотношение этих двух категорий. Так, с точки зрения И.И. Новинского и его последователей, связь можно рассматривать не как вид, а как одну из диалектических сторон отношения. Другая, не менее существенная его сторона - раздельность (обособленность, изолированность, отграниченность) [Гунда-ров 1983, с. 11; Сагатовский 1973, с. 203]. Любое отношение предстает диалектическим единством связи и раздельности. Однако, несмотря на кажущуюся логичность, данная теоретическая конструкция оказывается лишь паллиативом. Она подверглась серьезной критике из-за того, что отношения-связи и отношения-раздельности не исчерпывают всего богатства отношений и, следовательно, не могут быть их диалектическими сторонами [Левин 1990, с. 51-52].

«Вторая сущность», по Аристотелю, которая не может существовать отдельно от предмета. Такое существование допускали только крайние платонисты.

Есть и еще более спорный подход. Многие авторы, в том числе и географы, рассматривают отношение как «частный класс связей... указывающих всегда на особую взаимозависимость сторон каких-либо процессов, конечных результатов этих процессов», как «опосредованную связь» [Мересте, Ныммик 1984, с. 63; см. также: Свидерский, Зобов 1979, с. 90]. Из-за своей «простоты» определение отношения через связь характерно и для многих отечественных словарей [Политология 1993, с. 233; Философский 1983, с. 470]. Однако определение связи подходит под определение отношения как его вид, но не наоборот. Все признаки вещей делятся на свойства и отношения. Связь не может быть свойством, следовательно, она - отношение [Левин 1990, с. 49]. Связь предполагает, что изменение одной вещи влечет изменение другой. Но для отношения подобное утверждение верно не всегда.

Но нецелесообразно и противопоставление, абсолютное разведение связей и отношений как феноменов разной природы [см. напр.: Белоусов 2007; Тюхтин 1990]. Такое представление складывается из оппозиции к двум вышеописанным спорным концепциям. Один из аргументов сторонников противопоставления - что всеобщие категории якобы не могут подчиняться друг другу [Тюхтин 1990, с. 14]. На самом же деле философские категории имеют разную степень общности [Левин 2007, с. 10]. Конечно, трудно не согласиться с тем, что связи и отношения-не-связи различаются по существу. Однако и те, и другие содержат общие родовые признаки единой категории. Традиционно за нее принимается именно «отношение» в широком смысле, а именно - отношение как противоположность свойству [Левин 1990, с. 50].

Итак, понятие отношения охватывает бесчисленное множество различных признаков объектов в их со-бытии, взаимозависимости друг от друга, в их взаиморасположенности и взаимосвязи. Но в силу своей всеобщности отношение приобретает содержательный характер только в случае его интерпретации применительно к какой-либо системе: формальной, материальной, социальной и др.

Может возникнуть вопрос об объективности отношений, т.е., существуют ли отношения вне процесса познания? Как мы уже писали выше, отношения вещей так же объективны, как и сами вещи. Поэтому крайне ограниченной выглядит точка зрения, что «между объектами никаких отношений быть не может, как и между объектом и субъектом» [Богату-ров, Косолапов, Хрусталев 2002, с. 38], призванная доказать исключительно межсубъектную природу «международных отношений». Не следует спутывать понятие психологического отношения субъекта к чему-либо с родовым понятием - отношением как таковым. Другое дело, что могут «выявляться» и ложные, гипотетические или потенциальные (возможные) отношения.

Также важно выделять прямое (Я_АВ или Я, «быть мощнее») и обратное (Я_Вд или Я"¹, «быть слабее») отношения. Однако чтобы их так именовать, приходится одну из сторон принимать за точку отсчета. Чтобы избежать неравнозначности, эти отношения можно называть взаимнообратными или взаимными, а каждое из них - однонаправленным или, в некотором смысле, аттитюдом. Взаимно-обратные отношения в геополитике могут рассматриваться как отношения обмена [ЭШтег 1981, р. 486]. В общественных науках изучаются специфические социальные отношения, в том числе политические. В географических науках часто говорят о специфических географических отношениях. В результате синтеза двух последних типов образуются отношения геополитические. Политические отношения задают им отрицательную либо положительную политическую определенность наряду с тем, как географические отношения задают определенность геопространственную.