ПОЛИТИЧЕСКИЙ ТЕКСТ КАК СРЕДСТВО РЕЧЕВОГО ВОЗДЕЙСТВИЯ

ТЕКСТ КАК ОСНОВНАЯ ЕДИНИЦА РЕЧЕВОЙ КОММУНИКАЦИИ

Прежде чем давать определение политическому тексту и говорить о его типах, необходимо остановиться на понятии «текст». Традиционно объектом лингвистики является слово. Словом можно убить, словом можно спасти, словом можно полки за собой повести...^[1] Как отмечает Ю.В. Клюев, «в любой культуре собственно слово - это не дискурс, но слово есть строительный материал для организации человеческого общения».^[2] Однако уже долгое время внимание как лингвистов, так и представителей многих смежных наук, таких как лингвистика текста, психолингвистика, лингвостилистика, привлекает текст в качестве основной единицы речевого общения, т.е. речи.

Еще в 1984 г. Г.В. Колшанский писал, что «прежняя тенденция языкознания - исследовать формальную структуру языка - оказалась далеко не достаточной для интерпретации языка, особенно в аспекте его социальнокоммуникативной функции, ведь только в тексте реализуется коммуникация, следовательно, и система языка. Задача текстовой коммуникации -исследовать систему языковых средств, реализующих коммуникативную деятельность человека».^[3] Учёный подчеркивал, что «пока еще трудно давать какое-либо определение природы организации текста, однако ясно, что категории текста не могут быть сведены к известным лексическим и грамматическим категориям, выработанным на основе изучения слова и предложения», и что «предстоит серьезная дискуссия относительно сопоставимости признаков текста и других единиц в системе коммуникации».^[4]

Близкую точку зрения можно найти, например, у П. Хартмана, который отмечал, что «язык становится видимым в форме текста».^{[5] [6] [7] [8] [9]} Согласно А.А. Леонтьеву, мы «не просто подбираем слова в высказывании соответственно отдельно окружающим нас предметам и явлениям, а вместе с тем строим высказывание сразу как целое».¹ В этой связи многие исследователи используют как исходный тезис в своих работах следующее положение: «текст как одна из форм фиксации речи является превращенной формой общения, предстоящей лингвисту в качестве единственного объекта исследования, в котором опредмечен и замещен весь процесс общения»^[10]. В целях исследования закономерностей функционирования категорий текста их, вероятно, полезно разделить на содержательные и формально-структурные, считал И.Р. Гальперин. Однако строгого деления между ними не существует, они очень взаимообусловлены: формальноструктурные категории имеют содержательные характеристики, а содержательные категории выражены в структурных формах.^[11] Объектом нашего исследования выступает текст как целостное явление.

Текст - феномен очень сложный, разноплановый, поэтому единого его понимания и исчерпывающего определения еще не выработано, а, возможно, и не может быть выработано. «Сложность определения понятия «текст», - писал Г.П. Щедровицкий, - обусловливается тем, что каждый текст вплетён во множество разных деятельностей и существует как текст лишь благодаря тому, что он имеет определённые функции в этих деятельностях».^[12] «...Текст является сосредоточением организованного, упорядоченного, запрограммированного и врывающегося, случайного, неза-программированного, возникающего в процессе его создания», - отмечал и И.Р. Гальперин.^[13] В книге «Текст как объект лингвистического исследования» учёный приводит различные дефиниции этого феномена.

Не только каждая наука (философия, герменевтика^[14], логика, лингвистика), но и каждый отдельный исследователь истолковывает понятие «текст» по-своему. Во-первых, исходя из основных положений той науки, представителем которой он является. Во-вторых, исходя из своих собственных научных взглядов и убеждений, исходя из своей научной концепции. «Объект вовсе не предопределяет точки зрения; напротив, можно сказать, что точка зрения создаёт самый объект», - полагал Ф. де Сос-сюр.^[15] Появление новых определений текста обусловлено также углублением знаний об этом явлении.

Исходя из этого, отмечает В.П. Белянин, многоплановыми представляются и функции текста, который в различных исследованиях выступает в качестве и основной единицы коммуникации, и способа хранения и передачи информации, и формы существования культуры, и продукта определённой исторической эпохи, и отражения жизни индивида и т.п. Именно это, по мнению В.П. Белянина, создает основы для множественности описаний текста и для его многочисленных определений (Гальперин 1981; Каменская 1990; Красных 1999; Леонтьев 1979; Сорокин 1985; Новиков 1988 и др.).¹

«Русская грамматика» определяет текст, как «организованный на основе языковых связей и отношений отрезок речи, содержательно объединяющий синтаксические единицы в некое целое».² В лингвистике в целом наиболее распространенным является взгляд на текст, как на «определённым образом упорядоченное множество предложений, объединенных единством коммуникативного задания».³ Иными словами, в основе текста лежат языковые связи, т.е. он обладает связностью, состоит из синтаксических единиц и обладает цельностью.

Связность и цельность являются двумя основными свойствами текста (по А. А. Леонтьеву). Связность текста - категория лингвистики текста (речи), или транслингвистики. По мнению А.А. Леонтьева, она определяется на двух или нескольких последовательных предложениях (обычно это 3-5, но не более 7 предложений). Признаки связности могут относиться к различным классам, как то: синтаксические (например, синтаксический параллелизм), синсемантические (определенные правила употребления личных местоимений и других замещающих слов), фонетические, семиотические (вопрос в общем случае требует ответа) и др. Они не задаются коммуникативной (речевой) интенцией говорящего, а возникают уже в ходе порождения текста как следствие его цельности. Реципиент использует их не как опору для восстановления общей структуры текста, а лишь как сигналы, определяющие способ текущей обработки этого текста.⁴ Связный текст понимается обычно как «некоторая (законченная) последовательность предложений, связанных по смыслу друг с другом в рамках общего замысла автора».⁵ Наиболее очевидным признаком связности в тексте является, например, повтор, когда два идущих друг за другом предложения содержат некую общую часть, повторяющуюся информацию, которая и указывает на наличие связи между ними.

Языковые средства построения текста, обеспечивающие его связность, цельность, общую модальность⁶ и т.п., являются предметом лингвистики текста. С позиций этой научной дисциплины текст понимается как «любой конечный отрезок речи, представляющий собой некоторое единство с точки зрения содержания, передаваемый с вторичными коммуникативными целями и имеющий соответствующую этим целям внутреннюю организацию, причем связанный с иными культурными факторами, нежели те, которые относятся к собственно языку»^[16]. Как «относительно завершенный отрезок общения, как единица, структурированная и организованная по определенным правилам, несущая когнитивную, информативную, психологическую и социальную нагрузку общения»^[17].

Ряд исследователей берет за основу более узкое определение текста (исключающее устную речь), предложенное И.Р. Гальпериным: «Текст -это произведение речетворческого процесса, обладающее завершенностью, объективированное в виде письменного документа, литературно обработанное в соответствии с типом этого документа, произведение, состоящее из названия (заголовка) и ряда особых единиц (сверхфразовых единств), объединенных разными типами лексической, грамматической, логической, стилистической связи, и имеющее определенную целенаправленность и прагматическую установку».^[18]

Современная лингвистика текста, учитывающая психолингвистические аспекты порождения и восприятия текста, на первый план выдвигает не проблемы семантической и формальной близости последовательно расположенных высказываний, а вопросы коммуникативного плана, задачи исследования условий удачной (эффективной) коммуникации, прагматический аспект. В фокусе внимания оказываются языковые средства, которыми осуществляется сообщение.^[19] При такой постановке вопроса лингвистика текста сближается со многими научными дисциплинами, в том числе с психолингвистикой.

Здесь следует сказать о второй характеристике текста - цельности, которая имеет психолингвистическую природу. Цельность (по А.А. Леонтьеву) характеризует текст как смысловое единство^[20] и определяется на всем тексте (или на отдельных его фрагментах, относительно законченных в содержательном отношении). Суть феномена цельности состоит в иерархической организации планов (программ) речевых высказываний, используемой реципиентом при восприятии данного текста. Внешние (языковые и речевые) признаки цельности выступают для реципиента как сигналы, позволяющие ему, не дожидаясь полного восприятия текста (а иногда и с самого начала восприятия), прогнозировать его возможные границы, объем и содержательную структуру. Эти данные реципиент использует для облегчения адекватного восприятия текста.^[21]

Традиционное же, по А.А. Леонтьеву, понимание самого феномена «текст» сводится к тому, что «текст есть единица высшего уровня, к которой можно прийти от и после предложения (при этом, однако, не следует считать текст некой лингвистической единицей). По его же мнению, текст представляет собой единицу в значительной степени «автономную», «самодостаточную», которая формируется единицами «низших» уровней, но не является простой суммой более «элементарных» единиц».^[22]

Сходной точки зрения придерживаются многие специалисты (Стри-женко 1976; Демьянков 1979; Дридзе 1981; Сорокин 1982; Кандинский 1982; Абызова 1986). При этом нередко подчёркивается, что текст подчинён замыслу его создателя. Например, В.З. Демьянков определяет текст как «результат человеческой деятельности, который можно определить как такое единство предложений, которое направлено на выполнение стратегических и тактических задач общения в широком смысле»^[23]. Такой подход к тексту, как уже отмечалось выше, близок психолингвистическому, который рассматривает текст «как единицу коммуникации, как продукт речи, детерминированной потребностями общения».^[24]

В этой связи необходимо упомянуть о таком сравнительно новом для отечественного языкознания явлении как дискурс, и определить его позицию по отношению к тексту. Как и текст, дискурс представляет собой сложный феномен, не имеющий на сегодняшний день однозначной трактовки. По выражению Ю.С.Степанова, «дискурс - это новая черта в облике Языка, каким он предстал перед нами к концу XX века».^[25]

Термин «дискурс» был введен Ю. Хабермасом для обозначения «вида речевой коммуникации, предполагающей рациональное критическое рассмотрение ценностей, норм и правил социальной жизни».^[26] В научной литературе, отмечает Н.Н. Миронова, дискурс рассматривается как совокупность текстов с учетом их экстралингвистических параметров (в лингвистике); как общение, характеризуемое как реализация определенных дискурсивных практик (по М. Фуко) (в социологии, социальной семиотике и политологии); как вид речевой коммуникации, предполагающий рациональное критическое рассмотрение ценностей, норм и правил социальной жизни (по Ю. Хабермасу) (в логике, философии, социологии и социальной семиотике).^[27] Дискурс как психолингвистическое явление трактуется как явление речевой деятельности, как проявление речедеятельностных возможностей отдельной языковой личности, как система коммуникации в целом.

Проблема дискурса хорошо представлена В.В. Красных, которая отмечает, что даже в рамках одной науки термин «дискурс» часто понимается и определяется исследователями по-разному.^[28] «Дискурсом называют реальный, естественный текст, отдельные виды речи, способы и формы языкового отражения действительности, даже речевые жанры», - пишет и Н.А. Герасименко.^[29] По мнению же В.В.Красных, многие определения дискурса, которые либо представляют собой по сути определения текста, либо описывают дискурс как единицу языка, вызывают серьёзные возражения. Ведь «язык, речь, дискурс - явления если и не одного порядка, то, во всяком случае, не связанные отношениями иерархии. Они, безусловно, взаимосвязаны и взаимообусловлены, но как неправомерно говорить о речи как единице языка или языке как единице речи или дискурса, так же едва ли можно рассматривать дискурс как единицу языка или речи».^[30]

Одним из первых, считает Ю.В. Клюев, понятие дискурса как акта непосредственного общения, связанного с устным каналом коммуникации, раскрыл А.Е. Кибрик. Согласно его определению, дискурс - это «коммуникативная ситуация, включающая сознание коммуникантов (партнеров общения), и создающийся в процессе общения текст».^[31] Ван Дейк также определяет дискурс как «сложное коммуникативное явление, включающее наряду с текстом внеязыковые факторы, которые влияют на его производство и восприятие».^[32] Достаточно полно феномен дискурса определен в «Кратком словаре лингвистических терминов», как «речевое произведение, которое рассматривается во всей полноте своего выражения (вербального и невербального, [паралингвистического - прим, автора]) и устремления с учётом всех экстралингвистических факторов (социальных, культурных, психологических), существенных для успешного речевого взаимодействия».^{[33] [34]} Однако, как указывает В.В. Красных, «дискурс -это не только произведение, но и деятельность (взятая в совокупности процесса и результата), в процессе которой речемыслительный продукт и порождается».

Иными словами, дискурс понимается как совокупность процесса (вербализованная речемыслительная деятельность) и результата (совокупность текстов), в нем одновременно реализуются различные аспекты не только языка, но и языкового мышления. Он включает как собственно лингвистические, так и экстралингвистические компоненты, проявляется и функционирует в коммуникации, которая без дискурса невозможна.^[35]

Итак, в настоящее время в лингвистике выделяют два понятия - текст и дискурс. Несмотря на множество определений обоих понятий, подавляющее большинство из них сходятся на том, что текст - это результат речетворческой деятельности, а дискурс - это текст, который формируется в ходе речетворческой деятельности, т.е. текст плюс деятельность. Такой подход к данной проблеме созвучен психолингвистической трактовке самого понятия «текст», который с позиций психолингвистики является продуктом речемыслительной деятельности и живет именно в момент своего порождения и восприятия. Текст «существует только в процессе его смыслового восприятия или в процессе его производства»^[36].

В этой связи для многих исследователей очевиден тот факт, что «нельзя познать сам по себе язык, не выйдя за его пределы, не обратившись к творцу, носителю, пользователю - то есть к человеку, к конкретной языковой личности».^[37] Впервые о понятии «языковая личность» сказал В.В.Виноградов, исследуя язык художественной литературы.^[38] Как термин «языковая личность» закрепился в научном лексиконе благодаря Ю.Н.Караулову.^[39] Учёным была предложена структура языковой личности, которая представляет собой три взаимосвязанных между собой уровня. Первый - вербально-семантический. Он предполагает для носителя знания о языке и знание языка, т.е. нормальное владение языком. Единицами этого уровня являются слова и грамматика. Второй уровень - когнитивный. Он предполагает знания о мире, он охватывает интеллектуальную сферу личности, давая исследователю выход через язык, через процессы говорения и понимания к сознанию. Третий (высший) уровень -мотивационный. Он включает цели, мотивы, интересы, установки. Этот уровень обеспечивает возможность соотносить свои интенции и мотивы, понимать подтекст, использовать стилистические средства языка и т.п.^[40]

С.Г. Воркачев отмечает, что понятие «языковая личность» образовано проекцией в область языкознания соответствующего междисциплинарного термина, в значении которого преломляются философские, социологические и психологические взгляды на общественно значимую совокупность физических и духовных свойств человека, составляющих его качественную определенность. Прежде всего под «языковой личностью» понимается человек как носитель языка, взятый со стороны его способности к речевой деятельности, т.е. комплекс психофизических свойств индивида, позволяющий ему производить и воспринимать речевые произведения - по существу личность речевая. Под «языковой личностью» понимается также совокупность особенностей вербального поведения человека, использующего язык как средство общения, - личность коммуникативная. И, наконец, под «языковой личностью» может пониматься закрепленный преимущественно в лексической системе базовый национальнокультурный прототип носителя определенного языка, своего рода «семантический фоторобот», составляемый на основе мировоззренческих установок, ценностных приоритетов и поведенческих реакций, отраженных в словаре - личность словарная, этносемантическая.^[41]

В заключение еще раз отметим, что, согласно современным психолингвистическим представлениям, текст - это не единица языка, а феномен реальной действительности и одновременно способ отражения реальной действительности с помощью элементов системы языка.^[42] Структура текста обусловлена не только законами собственно языка, но и законами мышления, что делает текст одновременно и высшей единицей речемыслительной деятельности и речевой интерпретацией действительности.^[43] В этом плане он сближается с понятием «дискурс». В теории массовой коммуникации (одного из направлений отечественной психолингвистики), текст также рассматривается как результат речемыслительной деятельности человека, как способ отражения действительности в речевом сознании автора и одновременно как способ речевого воздействия.

• [1] Шефнер В. Слова. // Советская поэзия. В 2-х томах. Библиотека всемирной ли-
• [2] тературы. Серия третья. - М.: Художественная литература, 1977. ~ Клюев Ю.В. Политический дискурс в массовой коммуникации: анализ публичного политического взаимодействия. - СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2010. С.
• [3] 13- Колшанский Г.В. Коммуникативная функция и структура языка. - М.: Наука,
• [4] 1984. С. 90-91.
• [5] Там же.
• [6] Цит. по Лотман Ю.М. Статьи по семиотике и топологии культуры. Избранные
• [7] статьи в трех томах. Издание выходит при содействии Открытого Фонда Эсто
• [8] нии. ТОМ I. С. 148. Библиотека Гумер - www.gumer.info. / НЗЛ - Новое в зару
• [9] бежной лингвистике. Вып. 8. Лингвистика текста. - М.: Прогресс, 1978. С. 97.
• [10] Леонтьев А.А. Слово в речевой деятельности. - М.: Наука, 1965. С. 171-172. Тарасов Е.Ф. Некоторые основания социолингвистической интерпретации тек-
• [11] ста. // Лингвистика текста. Мат-лы науч. конф. - М., 1974. Ч. II. С. 98. Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования. - М.: Наука,
• [12] 1981.С. 5. Щедровицкий Г.П. Как возможна «лингвистика текста»: две программы иссле-
• [13] дований. // Лингвистика текста. Мат-лы науч. конф. - М., 1974. Ч. II. С. 204. Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования. - М.: Наука,
• [14] 1981. С. 4. Герменевтика (греч. ЬегтепеиПке, от Ьегтепеио - разъясняю, толкую), учение об истолковании текстов, преимущественно древних, первоначальный смысл которых затемнён вследствие их давности или недостаточной сохранности источников. // Большая советская энциклопедия на сайте www.dic.academic.ru. - М.:
• [15] Советская энциклопедия. 1969—1978. Соссюр Ф. де. Курс общей лингвистики. / Пер. с франц. А.М. Сухотина. - М., 1933. С. 33. Белянин В.П. Основы психолингвистической диагностики. (Модели мира в литературе). - М.: Тривола, 2000. Русская грамматика. В 2-х т. Т. 2. - М.: Наука, 1982. С. 83. Ейгер Г.В., Юхт В.Л. К построению типологии текстов. // Лингвистика текста. Мат-лы науч. конф. -М., 1974. Ч. I. С. 103-110. С. 103. Леонтьев А.А. Основы психолингвистики. - М.: Смысл, 1999. С. 135. Николаева Т.М. Лингвистика текста. Современное состояние и перспективы. // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 8. - М., 1978. С. 6. Модальность - семантическая категория, выражающая отношение говорящего к содержанию его высказывания, целевую установку речи, отношение содержа-
• [16] ния высказывания к действительности. - www.ru.wikipedia.org // См. также: Зайнуллин М.В. Модальность как функционально-семантическая категория. -, Саратов: Изд-во Саратовск. ун-та, 1986. Барт Р. Лингвистика текста. // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. VIII. - М.,
• [17] 1978. С. 444. Колшанский Г.В. Коммуникативная функция и структура языка. - М.: Наука,
• [18] 1984. С. 89. Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования. - М.: Наука, 1981. С. 18. / Это определение приводится, например, в работах: Колшанский Г.В. Коммуникативная функция и структура языка. - М.: Наука, 1984. С. 91; Тураева З.Я. Лингвистика текста. Текст: Структура и семантика: Учеб, пособие.
• [19] Изд. 2-е, доп. - М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2009. С. 11-12.
• [20] Новое в зарубежной лингвистике. Лингвистика текста. Вып. 8. - М., 1978. С. 18. Смысловая организация текста хорошо представлена в теоретической концепции «иерархии смысловых предикатов», разработанной Н.И. Жинкиным и его школой (И.А. Зимняя, В.Д. Тункель, Т.М. Дридзе). Как указывает А.А. Леонтьев, Н.И. Жинкин ввел понятие замысла целого текста и порождения текста как развертывания его замысла. Содержательный аспект текста, по Н.И.Жинкину, представляет собой иерархию подтем и субподтем (предикаций разного уровня)
• [21] и в процессе реализации предполагает ориентацию на реципиента, в частности, наличие у последнего некоторых общих с автором текста знаний, не выраженных в тексте и «домысливаемых» адресатом. / А.А. Леонтьев. Основы психо-, лингвистики. - М.: Смысл, 1999. С. 112.
• [22] Леонтьев А.А. Основы психолингвистики. - М: Смысл, 1999. С. 136-137. Цит. по Красных В.В. Структура коммуникации в свете лингво-когнитивного подхода (коммуникативный акт, дискурс, текст). Диссертация докт. филол. н. -М., 1999. С. 149. / Леонтьев А.А. Психолингвистический аспект языковых знаков // Принципы и методы семантических исследований. - М., 1976. С. 46-73. С.
• [23] 67-68. Демьянков В.З. Интерпретация текста и стратегемы поведения.// Семантика язы-
• [24] ковых единиц и текста. - М., 1979. С. 113. Белянин В.П. Психолингвистические аспекты художественного текста. - М.:
• [25] МГУ, 1988. С. 9. Степанов Ю.С. Альтернативный мир, Дискурс, Факт и принцип Причинности. / Язык и наука конца XX века. Сб. статей. - М.: РГГУ, 1995. С. 71.
• [26] Цит. по Красных В.В. «Свой» среди «чужих»: миф или реальность? - М.:
• [27] ИТДГК «Гнозис», 2003. С. 111. Миронова Н.Н. Политический дискурс ув оценочный дискурс.// Политический
• [28] дискурс в России. - М., 1997. С. 42, 47. Красных В.В. Структура коммуникации в свете лингво-когнитивного подхода (коммуникативный акт, дискурс, текст). Диссертация докт. филол. н. - М., 1999.
• [29] С. 141. Герасименко Н.А. Информация и фасцинация в политическом дискурсе // Политический дискурс в России - 2. Материалы рабочего совещания (Москва, 29 марта 1998 года) / Под ред. Ю.А.Сорокина и В.Н. Базылева. - М.: Диалог-МГУ,
• [30] 1998. С. 20. Красных В.В. Структура коммуникации в свете лингво-когнитивного подхода (коммуникативный акт, дискурс, текст). Диссертация докт. филол. н. - М., 1999.
• [31] С. 143. Клюев Ю.В. Политический дискурс в массовой коммуникации: анализ публичного политического взаимодействия. - СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2010.
• [32] С. 19. / МЯДИС - Моделирование языковой деятельности в интеллектуальных j системах. Под ред. Кибрика А.Е. и Нариньяни А.С. - М., 1987. С. 41. Цит. по Красных В.В. Структура коммуникации в свете лингво-когнитивного подхода (коммуникативный акт, дискурс, текст). Диссертация докт. филол. н. -
• [33] М., 1999. С. 141. / Ван Дейк Т.А. Язык. Познание. Коммуникация. - М., 1989. ~ Васильева Н.В., Виноградов В.А., Шахнарович А.М. Краткий словарь лингвис-
• [34] тических терминов. - М.: Русский язык, 1995. С. 34. Красных В.В. Структура коммуникации в свете лингво-когнитивного подхода (коммуникативный акт, дискурс, текст). Диссертация докт. филол. н. - М., 1999.
• [35] С. 144.
• [36] Там же. С. 144-145. Тарасов Е.Ф., Соснова М.Л. О формах существования текста // Речевое общение:
• [37] цели, мотивы, средства. - М., 1985. С. 30. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. - М., 1987. С. 8. / См., например, работы: Халеева 1989; Сидоров 1989; Taylor 1989; Lorrain 1990 и др.
• [38] См. Виноградов В.В. Избранные труды. О языке художественной прозы. - М.:
• [39] Наука, 1980. " См., например: Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. - М., 1987; Караулов Ю.Н. Русская языковая личность и задачи ее изучения. // Язык и личность. - М.: 1989; Караулов Ю.Н. Роль прецедентных текстов в структуре и функционировании языковой личности // VI Международный конгресс МАП-РЯЛ. Современное состояние и основы проблемы изучения и преподавания
• [40] русского языка и литературы. Доклады советской делегации. - М., 1982. Красных В.В. Структура коммуникации в свете лингво-когнитивного подхода (коммуникативный акт, дискурс, текст). Диссертация докт. филол. н. - М., 1999. С. 61./ Караулов Ю.Н. Русская языковая личность и задачи ее изучения. // Язык
• [41] и личность. - М.: 1989. С. 5. Воркачев С.Г. Лингвокультурология, языковая личность, концепт: становление антропоцентрической парадигмы в языкознании [Электронная версия печ. публикации] // Филологические науки, 2001. №1. С. 64-72. // http://kubstu.ru/docs/lingvoconcept/lingvocult.htm
• [42] Леонтьев А.А. Понятие текста в современной психологии. // Психолингвистическая и лингвистическая природа текста и особенности его восприятия. - Киев,
• [43] 1979. Белянин В.П. Психолингвистическая типология художественных текстов по эмоционально-смысловой доминанте. Автореф. дис. ... д. филол. н. - М., 1992.