Содержание, средства и язык коммуникации

Цели. После изучения главы 5 студент должен:

• а) знать:
  • • содержание и средства речевой коммуникации;
  • • прагматическую функцию речевой коммуникации;
  • • виды социальных символов;
  • • семиотику языка: правила использования знаков и знаковых систем в общении.
• б) уметь:
  • • различать используемые в общении различные типы знаков и символов;
  • • правильно строить речь, формировать модели речевой коммуникации и организовывать их функционирование;
  • • определять функции речевого общения в различных типах коммуникации;
  • • правильно применять в практике речевой коммуникации правила семиотики языка.

Основные вопросы главы

• • Содержание речевой коммуникации
• • Средства речевой коммуникации
• • Стили изложения
• • Модели коммуникации
• • Семиотика: синтактика, семантика, прагматика
• • Речевая деятельность

Ключевые слова

Символ социальный Символьная коммуникация

Синтактика Стиль изложения Язык коммуникации

Знак

Знак иконический Знак социальный Единица языка Индекс Прагматика

Речевая коммуникация Семантика

Семиосоциологическая концепция коммуникации Семиотика Символ

Содержание и средства речевой коммуникации

Символьная коммуникация определяется как использование слов, букв, символов или аналогичных средств для получения информации об объекте или событии. Такое широкое определение включает в себя ряд составляющих понятий: семантика коммуникаций указывает значение слов и символов; синтаксис коммуникаций относится к взаимосвязи между используемыми символами; прагматика коммуникаций раскрывает их результативность и эффективность при достижении определенных целей.

Символы являются посредниками между сущностью явлений, смыслом и его образом; идеями, находящимися за пределами чувственного восприятия, с одной стороны, и отражением предметов и явлений действительности при их непосредственном воздействии на органы чувств — с другой.

“Знак — материальный, чувственно воспринимаемый предмет (событие, действие или явление), выступающий в познании в качестве указания, обозначения или представителя другого предмета, события, действия, субъективного образования... Знак — интерсубъективный посредник структур-медиатор в социальных взаимодействиях и коммуникации”^[1].

Многие ученые рассматривают знак как одностороннюю сущность, только в виде формы (В.М. Солнцев, А.А. Ветров и др.). Логико-математическое направление в семиотике разрабатывалось австрийским представителем логического позитивизма Р. Карнапом. Классические типологии знаков построены в соответствии с пониманием общей теории знака. Ч. Пирс различает три типа знаков: 1) иконический (действие основано на фактическом подобии означающего и означаемого); 2) индекс (действие строится на реальной смежности означающего и означаемого); 3) символ (его действие основано на условной, установленной “по соглашению” связи означающего и означаемого)^[2]. Сравнивая значения знаков, Пирс отмечает, что самый простой знак иконический: сам по себе он не может передавать информацию и принадлежит прошлому опыту. Индекс существует в настоящем опыте и способен передавать информацию. Но ни икони- ческие знаки, ни индексы не утверждают что-либо. В отличие от них символы способны составить суждение и, следовательно, могут воздействовать на мысли и поведение партнера и предсказывать будущее состояние (действие, реакцию и т. п.). Знак актуализирует содержание только в соотнесенности с подобными себе элементами. Знак имеет большое значение для реализации целей коммуникации. “Незнание социально обусловленного значения ритуальных знаков, принятого в данном обществе, ошибочная интерпретация символического значения цвета или предмета, типичного для данной культуры, — все это не только затрудняет коммуникацию, но может послужить причиной отчуждения или даже конфликта”^[3].

Пражская лингвистическая школа разработала ряд проблем социальной обусловленности знака. Знак здесь рассматривается как социальная сущность, служащая посредником между членами данного сообщества и обеспечивающая понимание только на основе всей системы, принятой данным сообществом. Социальные проблемы в их символическом представлении изучает символический интеракционизм -— одно из теоретико-методологических направлений в современной западной социологии и социальной психологии. Более подробно эти проблемы рассматриваются в общей социологии. Современными российскими учеными проблемы социальной обусловленности знака изучаются как в гносеологическом, так и в общеметодологическом разрезах.

Социологами социальный знак понимается как символ, который может быть реализован в предмете, слове, жесте, действии или образе. К символам относят различные условные знаки, например эмблемы, ордена, значки, кольца, сообщающие информацию о социальном статусе индивида, о его принадлежности к какому-нибудь движению, организации или группе. Словесный знак может функционировать как социальный символ, и в этой функции он отражает социальные ценности общества. Социальная интерпретация знака в различных странах, обществах, общностях может быть различной, например, значение амулета как социального символа в нашей стране и в африканских странах не совпадает.

Социальными символами могут быть жесты или другие невербальные средства, сообщающие информацию о социальном статусе или социальных ролях участников коммуникации или даже рационально не осознаваемые события, например рождение и смерть. Ритуалы также представляют собой совокупность социальных символов, принятых в данном сообществе. В качестве символов выступают и высшие социальные ценности общества: свобода, истина, справедливость, добро, любовь или их антиподы: рабство, ложь, несправедливость, зло и ненависть.

“Использование социально значимых символов в коммуникации в известной степени формирует ее структуру как социальной системы.

Выдвинув постулат о знаке как о материально-идеальном образовании, способном репрезентировать информацию, семиотика справилась лишь с содержательным аспектом знака, представив его в виде обобщенного концепта (добро — зло, главный — неглавный), но не смогла обнаружить или сконструировать знак, универсальный по форме, соотносимый с общим содержанием в различных семиотических системах. (Может быть, сторонники односторонней сущности знака не так уж и неправы?)”^[4].

Даже в языке и литературе, пользующихся общим знаком — словом, не решена проблема семиотической репрезентации информации на уровне знака. Ю.С. Степанов, анализируя современное состояние семиотики, дает объяснение, почему “принцип знака” был заменен “принципом высказывания”^[5]. Это, по его мнению, позволило разграничить системы, в которых имеются только знаки, но отсутствуют высказывания, как, например, в системе коммуникативных сигналов животных или в системе архитектурных символов, и системы, в которых есть высказывания. Также это позволило приблизить семиотику к проблемам коммуникации в обществе и вычленить специальную область семиотического исследования — язык и литературу как вербальные коммуникативные системы.

Коммуникативные системы — комплекс взаимосвязанных элементов, посредством которых осуществляется общение, сбор, обработка и передача информации от одного субъекта к другому. Априорные коммуникативные системы (лат. a priori — из предшествующего) — системы общения, обмена информацией, ориентированные на знания, не зависящие от опыта. Такие системы создаются как независимые, без опоры на естественный язык. Например, таковыми являются системы, основанные на логической классификации понятий — так называемые философские языки. Коммуникативными средствами служат символы. К символическим системам относятся языки математики — язык дифференциального и интегрального исчисления, язык математической логики и др.

Апостериорные коммуникативные системы (лат. a posteriori— из последующего) создаются на базе естественных языков, из которых обычно заимствуются коммуникативные средства и структура. Лексические единицы — слова и их составляющие (суффиксы, префиксы, окончания) -— ориентированы на интернациональную лексику довольно широкого ареала, например европейского. Структура основана на базе упрощенной грамматики того или другого естественного языка.

Причиной создания апостериорных систем явилось стремление найти сравнительно простое и эффективное средство для решения неспециализированных задач коммуникации. Попытки воплотить эту “вавилонскую” мечту человечества восходят к античной эпохе IV—III вв. до н. э. В течение определенного времени функцию средства международного общения выполняли языки, “застывшие” в своем развитии. Так, в Европе функцию международного языка в научных и религиозных сферах общения длительное время выполнял латинский язык. В начале XVII в. стали разрабатываться проекты различных искусственных систем. Наиболее эффективным и популярным в Европе оказался язык, созданный в 1887 г. варшавским врачом Л.Л. Заменгофом, псевдоним которого “Эсперанто” стал названием этого искусственного языка. Эсперанто построен на основе интернациональной лексики, преимущественно романского происхождения, но с германскими и славянскими элементами. Грамматика проста и стандартизирована (устранены “исключения”, присущие естественным языкам), графика дана на латинской основе, ударение на втором слоге от конца. В отличие от других искусственных построений эсперанто “живет”, так как видоизменяется, увеличивается его словарный состав. Этому способствует значительный объем публикаций — художественная и общественно-политическая литература, поэзия, переводы, учебники, словари и активная деятельность международных и национальных объединений эсперантистов. Поэтому неудивительно, что эсперанто претендует на статус языка.

Значительно меньшее распространение получил язык ИДО, фактически представляющий собой эсперанто, реформированный рядом французских ученых в 1907 г. Довольно ограниченные коммуникативные функции имеют и другие искусственные системы апостериорного вида. К смешанным коммуникативным системам относятся такие, в которых используются элементы естественного языка и искусственно созданные элементы и связи между ними. В смешанном виде довольно четко различаются неспециализированные и специализированные коммуникативные системы.

Коммуникативные системы искусственные подразделяются на априорные, апостериорные (см. коммуникативные системы апостериорные) и смешанные. Априорные системы создаются без опоры на естественный язык. Коммуникативными средствами в искусственных коммуникативных системах служат символы. К символическим системам относятся так называемые языки математики (язык дифференциального и интегрального исчисления, язык математической логики и др.). Использование буквенной нотации и символов математических операций в Европе относится к XVI в., несколько позже складывается символический язык химии, элементы символических языков лингвистики создаются лишь в 30~40-х годах XX в. Помимо буквенных символов использовались звуковые символы и жесты. Так, например, в музыкальном языке соль-ре-соль (1817—1866 годы во Франции) была использована нотная азбука с соответствующими звуками, цифрами, вариантами цветового спектра. На основе жестов создавались так называемые молчаливые языки, обслуживающие либо религиозные общины (обычно монашеские), члены которых исполняют обет молчания, либо узкие профессиональные группы, заинтересованные в сохранении тайного кода коммуникации.

Действительность, как отмечает П.А. Флоренский, описывается символами или образами. Но символ перестал бы быть символом и сделался бы в нашем сознании простой и самостоятельной реальностью, никак не связанной с символизируемым, если бы описание действительности своим предметом имело бы одну только эту действительность: описанию необходимо, вместе с тем, иметь в виду и символический характер самых символов, т. е. особым усилием все время держаться сразу и при символе и при символизируемом. Описанию надлежит быть двойственным. Это достигается через критику символов. “Мы требуем от такового описания, —- говорит Г. Герц, — чтобы оно нам ясно показывало, какие свойства приписаны образам ради допустимости их, какие — ради их правильности и какие —- ради целесообразности их. Только такое знание нам дает возможность изменять наши образы, исправлять их. То, что приписывается образам и ради целесообразности их заключается в обозначениях, определениях, сокращениях, одним словом, во всем том, что мы по произволу можем добавлять и отбрасывать. То, что приписывается образам ради их правильности, заключается в тех данных опыта, которые послужили для построения образов. То, что приписывается образам ради допустимости их, дано в свойствах нашего духа. Допустим ли образ или нет, мы можем решать однозначным образом в утвердительном или отрицательном смысле, и решение наше останется правильным на все времена. Правилен ли образ или нет, тоже может быть решено однозначным образом в утвердительном и отрицательном смысле, но только решение это будет соответствовать современному [и добавим: индивидуальному в данный момент. — П.Ф.] состоянию нашего опыта и может быть изменено с накоплением в будущем более зрелого опыта. Целесообразен ли опыт или нет, однозначно решать вообще невозможно, а относительно этого могут всегда быть различные мнения. Один образ может обладать известными преимуществами в одном отношении, другой — в другом, и только непрестанное испытание многих образов дает возможность с течением времени установить, в конце концов, образ наиболее целесообразный”^[6].

“Научное описание — подобно морскому валу: по нему бегут волны, возбужденные проходящим пароходом; поверхность их изборождена колебаниями от плавников большой рыбы, а там друг по другу, — все меньшие и меньшие зыби, включительно до мельчайшей, может быть, микроскопической, ряби. Так и описание: основные образы, распределяющие главные линии этой живописи словами, состоят из образов второстепенных, те, в свой черед, — опять из образов, и так далее. Основной ритм осложняется вторичными, те — третичными, а все же они, осложняясь и сплетаясь, образуют сложную ритмическую ткань”^[7]. Если принять за исходную точку рассмотрений образ, то и все описание действительности будет подобно пестрому ковру сплетающихся образов.

“Всякий образ и всякий символ, как бы сложен и труден он ни был, мы называем, и, следовательно, уже по этому одному он есть слово, входит в описание как слово, да и не мог бы войти иначе. Далее, каждое из этих слов может быть раскрыто: образ описуем, математический символ поясним и определим. Значит, вместо образов и символов могут быть подставлены их описания, своим чередом несущие в себе образы и символы, каковые опять-таки могут быть раскрыты подстановкой на место их соответственных им описаний. И так — далее. Каждый символ и каждый образ высшего порядка может быть заменен описанием его, чрез образы и символы низшего порядка, включительно до первичных описаний — предложений”¹.

Возникновение таких специализированных языков, особенно в точных науках, объясняется стремлением преодолеть одно из онтологических свойств естественного языка — многозначность его единиц, которая не устранялась даже в коммуникации. Стремление добиться однозначного соответствия между формой коммуникативных единиц и их смыслом вынудило создателей априорных языков отдалиться от естественных. В них актуализируются лишь две функции естественного языка — репрезентативная (называется или представляется какой-то объект, свойство, явление, существенные для данной области деятельности) и металингвистическая (используются символы, обозначающие научные понятия). Математический и философский “языки”, кроме того, выполняют функцию, несвойственную естественному языку — служат средством логического вывода. Эти “языки” обслуживают определенные социальные группы общества для решения специальных задач и актуализируются как специализированные коммуникативные системы (подсистемы, микросистемы) в различных областях человеческой деятельности.

Под речевой коммуникацией понимается разговорное общение, обозначающее процесс обмена мыслями, информацией, эмоциональным переживанием собеседников. Социология рассматривает общение как социально обусловленный вид деятельности людей. Психология исследует процесс установления и развития контактов между людьми с целью обмена информацией. Лингвисты процесс общения представляют как актуализацию коммуникативной функции языка в тех или иных речевых ситуациях. Главным элементом речевой коммуникации является механизм, с помощью которого осуществляется перевод процесса передачи и восприятия информации в социально значимый результат персонального и массового воздействия. В социолингвистическом аспекте необходимо изучать прежде всего особенности функционирования языка в условиях массовой социальной коммуникации.

Особенности стилей изложения в периодической печати исследовали В.Г. Костомаров, А.Л. Швейцер, В.П. Мурат и др.; радио- и телепередач — Т.З. Адамьянц, Н.Н. Богомолова, С.В. Светана, М.В. Зарва. Выбор стиля зависит и от предмета речи, и от общей обстановки, в которой происходит общение. Для привычной повседневной обстановки характерен нейтральный стиль, для торжественно-приподнятых ситуаций — высокий стиль, в непринужденно-дружеской обстановке применяется чаще сниженный стиль. Единицами языка передаются кроме основного и дополнительные значения: а) о сфере жизни, в которой происходит общение (функционально-стилистическое значение); б) о типах ситуаций, в которых эти единицы чаще всего употребляются (экспрессивно-стилистическое значение); в) об общественной оценке явлений, обозначенных данными единицами языка (оценочно-стилистическое значение). Выявлением механизмов взаимодействия социальных и лингвистических факторов, обусловливающих социальные функции языка в условиях массовой коммуникации, занимался Шарль Балли — выдающийся швейцарский лингвист, писавший на французском языке. Он считал, что одной из основных задач стилистики является исследование распределения языковых средств по сферам или средам общения и изучение различных эмоциональных окрасок речи, выражающих различные состояния и чувства людей. Он описал три источника выразительных, эмоционально окрашенных средств языка: а) характеризующих эмоциональный оттенок (например, применение слова щуплый вместо худой); б) имеющих социальную окраску (например, использование выражений я накрылся, мне хана, вместо общеязыкового — я пропал).

Современные исследователи выделяют пять функций языка: “1) экспрессивная; 2) сигнификативная; 3) когнитивная; 4) информационно-трансляционная; 5) коммуникативная”^[8].

• [1] История философии: Энциклопедия. — Минск: Интерпресссервис;Книжный Дом, 2002. — С. 370.
• [2] См.: The Collected Papers of Chales Sanders Pierce. Cambridge. —Mass., 1931. — Vol. 1. — P. 339.
• [3] Конецкая В.П. Социология коммуникации. — М.: Международныйуниверситет бизнеса и управления, 1997. — С. 93.
• [4] Конецкая В.П. Социология коммуникации. — М.: Международныйуниверситет бизнеса и управления, 1997. — С. 93.
• [5] Степанов Ю.С. В трехмерном пространстве языка. Семиотическиепроблемы лингвистики, философии, искусства. — М., 1985. — С. 5—10.
• [6] Герц Г. Три картины мира // Новые идеи в философии. — 1914. —№11. — С. 67-68.
• [7] Вильгельм фон Гумбольдт. Избранные труды по языкознанию. —М.: Прогресс, 1984. — С. 90.
• [8] История философии: Энциклопедия. — Минск: Интерпресссервис;Книжный Дом, 2002. — С. 1336.