МЕЖДУНАРОДНОЕ ПРАВО И НАЦИОНАЛЬНОЕ ПРАВО: СООТНОШЕНИЕ И ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ
Концепции соотношения международного права и национального права
Международное право о соотношении с национальным правом. Международное право устанавливает общую обязанность обеспечивать выполнение государствами своих международных обязательств. При этом каждое государство само вправе определять средства осуществления международных обязательств в пределах своей юрисдикции, что вытекает из принципа невмешательства во внутренние дела (п. 7 ст. 2 Устава ООН).
Согласно ст. 26 Венской конвенции о праве международных договоров государства обязаны добросовестно выполнять международные обязательства. А ее ст. 27 гласит: государство не может ссылаться на положения своего внутреннего права и на пробелы в праве для оправдания нарушений обязательств по международному праву. Из данной статьи вытекает обязанность государства привести свое внутреннее право в соответствие с международным или обеспечить иным образом его выполнение.
Зарубежные доктрины. При исследовании соотношения международного и национального права сложились две основополагающие теории: монистическая и дуалистическая. Каждая имеет преимущества и недостатки.
В соответствии с монистической теорией международное и национальное право объединены в одну правовую систему (отсюда и название теории). Право по своей природе едино, в конечном счете адресовано индивидам и регулирует их отношения.
Данная теория имеет разновидности: приоритета международного или национального права.
Согласно первой (X. Лаутерпахт, К. Иглтон и др.) международное право имеет приоритет перед внутренним. Государства сохраняют компетенцию регулировать дела в пределах своей территории с помощью внутреннего права лишь в отсутствие применимой нормы международного права (Г. Кельзен).
Положительные черты данной разновидности монистической теории видятся в том, что ее сторонники допускают возможность действия и применения международного права в сфере внутригосударственной юрисдикции с санкции государства. Кроме того, акцентируется внимание на усилении роли международного права в деле защиты прав человека. Индивид непосредственно защищается международным правом, а абсолютизация суверенитета и внутренней компетенции государств несовместима с обеспечением прав и свобод человека (Дж. Хамфри, М. Ганджи, Р. Фолк).
Вторая разновидность монистической теории, провозглашающая приоритет национального права над международным, берет начало от взглядов Г. Гегеля о государстве как абсолютной власти на земле, которое по своей воле вправе изменить нормы как своего, так и «внешнегосударственного» (международного) права. Последнее представляет собой сумму внешнегосударственного права различных стран и является правом в той мере, в какой образует часть внутригосударственного права (А. Цорн, К. Бергбом, М. Венцель).
Позитивным здесь является то, что подчеркивается изначальная роль воли и интересов государств в развитии международного права. Но существует и опасность использования подобных взглядов для оправдания произвола в международных отношениях, поскольку в случае расхождения норм двух правовых систем приоритет исполнения имеет внутреннее, а не международное право, которым можно и пренебречь.
Дуалистическая теория исходит из того, что международное право и национальное право принадлежат к самостоятельным и независимым друг от друга правовым системам, имеющим специфические объекты регулирования, субъекты и источники права (X. Трипель, Р. Аго, Д. Анцилотти).
Представляется, что данная теория больше соответствует правовым реальностям, практике государств, чем монистическая. Она подчеркивает не только самостоятельность и независимость двух правовых систем, но и объективную неизбежность их взаимного влияния, основную роль и ответственность государства в выборе способов и средств внутригосударственного выполнения норм международного права.
Главный недостаток крайнего проявления дуалистической теории — преувеличение различий и разграничение международного и национального права, что может быть использовано для несоблюдения международных обязательств государства.
Между полярными разновидностями монистической и дуалистической теорий выделяются промежуточные, более «мягкие»: сдержанный дуализм (Ч. Хайд: международное и внутреннее право различные, но связанные между собой системы, оказывают влияние на формирование, развитие и функционирование друг друга, могут регулировать одни и те же предметы); умеренный монизм (А. Фердросс: «Международный договор является не только источником международного права, но может быть также обязателен и внутри государства»); диалектическая концепция (Г. Зейдель: нормы международного права, обязательные для государства, и его внутреннее право создают единую правовую систему, относящуюся к этому государству); диалектический дуализм (М. Шоу, Л. Хенкин: международное право может участвовать в регулировании отношений, являющихся предметом внутреннего права, но это происходит не автоматически, а в результате дозволения соответствующего государства); теория координации (Дж. Фицморис, Ш. Руссо: каждая система является высшей в своей сфере, и может иметь место коллизия обязательств, но международное право автоматически не отменяет противоречащие ему внутренние нормы).
Отечественная доктрина. Советская доктрина была весьма близка к теории диалектического дуализма. Основное внимание отечественных ученых в исследовании было сосредоточено на вопросе о возможности или невозможности действия норм международного права во внутренней сфере, позиции по которому могли быть прямо противоположными.
По мнению сторонников категорического отрицания такой возможности (Е. Т. Усенко, И. И. Лукашук, В. Г. Буткевич, С. В. Черни- ченко, В. А. Василенко, А. Л. Маковский), неправильной является даже постановка вопроса о допустимости применения международного права во внутригосударственной сфере. Поэтому выполнение международных обязательств возможно лишь после их трансформации (преобразования) во внутреннее право или приобретения ими силы внутреннего права путем издания соответствующих национальных актов.
Противоположная точка зрения (И. П. Блищенко, Н. В. Миронов, Г. В. Игнатенко, Р. А. Мюллерсон и др.) заключалась в том, что отечественное законодательство уже тогда исходило из идеи применимости и непосредственного действия норм международного права в сфере внутригосударственных отношений.
Кажущиеся несовместимыми позиции сторонников «трансформации» и «непосредственного действия» норм международного права тем не менее не являлись абсолютно полярными. Приверженцы обеих отмечали, что нормы международного права в любом случае не изменяют свою природу. Все также подчеркивали, хотя и по-разному, необходимость санкции государства для возможности использования и применения международного права («акт инкорпорации», «генеральная трансформация», «юридические основания применения» и т. д.).
Новый этап развития отечественной доктрины связан с принятием в 1993 г. Конституции РФ, в которой впервые были закреплены положения об общепризнанных принципах и нормах международного права и международных договорах РФ как составной части ее правовой системы, а также о приоритете применения положений международных договоров в случае их расхождения с законами (ч. 4 ст. 15). Важно подчеркнуть, что это не рядовая, а высшая конституционная норма — общеправовой принцип и одна из основ конституционного строя России. Это придало новый импульс исследованиям. Обсуждение проблемы действия и применения норм международного права в правовой системе страны стало рассматриваться уже не только в теоретическом, но и в прикладном аспекте.
Что касается практики, то нормотворческие и правоприменительные органы, все субъекты внутреннего права используют нормы международного права, ссылаются на них. Судебная и арбитражная практика также свидетельствуют о неуклонном расширении применения международного права.
Ничто не мешает государству в силу его суверенитета распространить действие согласованных и принятых им норм международного права на регулирование отношений с участием организаций и индивидов во внутригосударственной сфере. Воля государства, выраженная иным (не законодательным, а договорным) путем, в равной мере может быть обязательной в сфере внутренней юрисдикции с санкции государства. Такое регулирование экономичнее и эффективнее, чем преобразование этих норм в нормы внутреннего права.
