Основные формы проявления неопределенности в социальных взаимодействиях в трансформирующемся обществе

Социальная неопределенность вытекает из многообразия общественных связей, которые постоянно переживают этапы формирования и распада. Она возникает в связи с появлением новых структур, норм отношений, альтернатив во взаимодействиях и выступает необходимым источником выбора возможностей в социальных взаимодействиях. Если определенность в социальных взаимодействиях предполагает выбор из всего многообразия возможностей одной оптимальной в конкретных условиях, то в условиях неопределенности, характеризующейся исходя из принципа неопределенности В. Гейзенберга «сочетанием двух (или нескольких) противоположных возможностей», выбор носит вероятностный характер.

При этом вероятность зависит от масштаба проявления социальной неопределенности в трансформирующемся обществе, который может варьироваться от краткосрочных состояний кризиса до крайней неопределенности, выраженной в неструктурируемости, т. е. невозможности построения модели социального процесса, адекватной реальности.

Исследуя социальную природу неопределенности и риска, Ю. А. Зубок выделяет две формы неструктурируемости: «...принципиальная невозможность моделирования социальных процессов и... временное состояние неопределенности в конкретной социальной ситуации, проявляющееся в несоответствии социальных изменений реально существующим структурам»^[1].

В первой форме неструктурированность затрагивает фундаментальные основания общественных отношений, распространяясь на базовые характеристики социальной среды. Именно среда становится основным источником неопределенности в социальной системе. Ее главные характеристики выступают условиями, которые воздействуют на все элементы социальной системы. Условия, рассматриваемые в сопоставлении с категориями причин и следствий тех или иных процессов в социальной системе, подразделяются на необходимые и достаточные. «Если достаточные условия соблюдены, то такой объект возникает, существует и изменяется с необходимостью. Достаточные условия обычно представляют собой некоторое множество объектов, причем каждый элемент этого множества является необходимым условием, а полная совокупность необходимых условий образует достаточные условия. С устранением из этой совокупности, по крайней мере, одного элемента условия перестают быть достаточными»^[2]. В социальном плане такую ситуацию, при которой нарушен баланс необходимых и достаточных условий, можно характеризовать как неопределенную. То есть многообразие возможностей, заложенных в необходимых условиях, превращается в действительность, но они не становятся достаточными условиями.

Описанные особенности наглядно прослеживаются в современном трансформирующемся украинском обществе. Такая форма неструктурированное™ в постсоветском пространстве Украины проявилась в непродуманных реформах, когда поставленные цели (необходимые условия) не получили адекватного отражения в социальных и организационных структурах (достаточные условия). Примером может служить состояние неопределенности в реформируемой политической системе, в которой идеология «незалэжности» обернулась ростом радикального национализма, а стремление к демократизации — злоупотреблением властью в ее высших эшелонах, коррупцией, несоответствием узкопартийных целей реальным интересам общества.

Другая форма — социально-ситуационная. В ней неструктурированность проявляется преимущественно на индивидуально-личностном уровне в процессе рефлексии повседневного опыта. Она выражается в неадекватном его отражении в ценностных, нормативных, мотивационных структурах, в доминировании спонтанно возникающих моделей поведения.

Взаимодействуя друг с другом, люди приобретают определенный опыт и знания, рефлектируя их как отношение к социальной реальности. В соответствии с определением Э. Гидденса, под рефлективностью понимается способность социальных субъектов осознавать и поддерживать постоянное «теоретическое понимание оснований (причин) своей деятельности»^[3], т. е. адекватно реагировать на изменение внешних условий и взаимное влияние друг на друга. Проявление этой способности в системе социальных отношений называется социальной рефлексией.

В условиях неопределенности возможности адекватной реакции на изменение социальной реальности существенно ограничиваются. Это происходит, с одной стороны, в связи с недостатком надежной информации о процессах, происходящих в обществе, которая в условиях деформации социальных институтов вытесняется разного рода слухами и мифами, а с другой — вследствие снижения способности к саморефлексии социальных субъектов. Как мы показали выше, рефлектировать означает «не просто знать, а знать, что знаешь»^[4]. На практике это выражается в уверенности в надежности приобретаемых знаний, адекватном понимании признаков существующей реальности. Неопределенность снижает эту уверенность, что и отражается на способности к рефлексии. Отсюда социально-ситуационная неструк- турированность, проявляющаяся в современном украинском обществе в неадекватном отражении социальных изменений в ценностных, нормативных, мотивационных структурах личности. Это приводит к девальвации ценностей, мифологизации и парадоксальности сознания, утрате нравственных критериев в выборе моделей социального поведения.

На основе результатов названного выше исследования проанализируем проявление неопределенности в изменяющейся социальной реальности в трансформирующемся украинском обществе.

О появлении нового типа социальной реальности в этот период можно судить по распределению ответов на вопрос: «Как вы оцениваете характер изменений, происшедших в вашей жизни за последние 12 месяцев?» (табл. 1).

Как следует из анализа табл. 1, отмечается негативная тенденция изменения всех без исключения характеристик социальной реальности. Значения оценок их ухудшения в разы превосходят значения оценок улучшения этих характеристик. Наибольший разрыв отмечается в соотношении оценок гарантии занятости (ухудшение — 48% против улучшения — 2,9%; К = 2,32); материальных условий семьи (48,1% против 6,8%; К = 2,40); социальной защищенности (43,6% против 2,6%; К — 2,41). В данной тенденции отражается результат рефлексии респондентов относительно трансформаций объективной реальности. Деформация структур занятости, тенденция ухудшения

• 2.2. Основные формы проявления неопределенности
• 43

Изменение социальной реальности

Таблица 1

* К — средневзвешенный коэффициент по пятибалльной шкале оценок.

материальных условий жизни, снижения уровня социальной защищенности и других характеристик свидетельствуют об изменениях в украинском обществе. Новая действительность, характеризующаяся размыванием привычных структур, отражается в общественном и индивидуальном сознании как состояние неопределенности. Об этом

Отражение неопределенности в сознании респондентов

Таблица 2

свидетельствуют ответы на вопрос: «Согласны ли вы со следующими суждениями?» (табл. 2).

Анализ согласия/несогласия с суждениями, представленными в табл. 2, позволяет сделать следующие выводы. Во-первых, в сознании большинства респондентов доминирует представление об украинском обществе как быстро меняющемся (76,1%), неустойчивом (80,7), беспорядочном (76,1%). С этим связывается состояние неопределенности, проявляющейся в ожидании непредвиденных последствий («Может произойти все что угодно») (80,7%); девальвации базовых ценностей («Трудно понять, во что верить» (76,1%), «...большинство людей вообще ни во что не верят» (80,5%)); деформации общественных норм («Не поймешь, каким законам следовать» (76,1%); «Раньше каждый знал, как поступать правильно» (68,8%)). Во-вторых, внутренняя дезорганизация и социальная неопределенность в украинском обществе выразились в разрушении морально-нравственных устоев («...большинство людей способны солгать, чтобы продвинуться по службе» (78,3%); «...большинство людей готовы пойти на нечестный поступок ради выгоды» (70,6%)). В-третьих, невозможность адекватной рефлексии социальных субъектов в условиях неопределенности привела к распространению недоверия в обществе («Никому не доверять — самое безопасное» (57%)).

По мнению Э. Гидденса, взаимное доверие, понимаемое как стремление положиться на партнера взаимодействий (минимизировать опасность) в пределах допустимого или приемлемого (калькулируемого) риска, является ключевым элементом рефлексивной формы взаимодействий. При этом данный социолог выделяет два вида доверия: 1) доверие системе — способности органов управления снижать потенциальные риски; 2) доверие индивидам — убежденность в их надежности, т. е. в преемственности их самоидентификации. Для этого необходимо быть уверенным в адекватности собственных знаний о партнерах, будь то личности или организации, т. е. понимать их истинные намерения. Состояние уверенности результируется в доверии или недоверии партнерам, отражая максимально достигнутую степень определенности в социальных взаимодействиях. Поэтому уровень доверия/недоверия можно рассматривать в качестве показателя социальной определенности/неопределенности (табл. 3).

Анализ данных, представленных в табл. 3, показывает, что уровень доверия в украинском обществе определяется степенью близости (родственной, деловой и духовной) в социальных взаимодействиях. Наиболее высокий его уровень отмечается по отношению к членам семьи (суммарное значение оценок «скорее доверяю» и «полностью доверяю» составило 94,4%); коллегам по работе (49,5); представителям духовенства (48,0); соотечественникам (43,0); соседям (49,2%). Соотношение оценок доверия и недоверия здесь склоняется в пользу доверия, что нашло отражение в высоких значениях средневзвешенных коэффициентов, значительно превышающих три балла по пятибалльной шкале оценок. То есть доверие возрастает, если персонифицируется, приобретая в процессе идентификации с партнером взаимодействий личностную форму прямой заинтересованности либо духовной близости. Поэтому украинские граждане склонны больше доверять индивидам, по Э. Гид- денсу, видя в их надежности залог определенности.

В меньшей степени проявляется доверие системе, т. е. общественным институтам. Недоверие в оценках отношения к ним преобладает над значениями оценок доверия. Так, СМИ доверяют 29,9% респондентов, а не доверяют 34,6% (К= 2,89); армии — соответственно 26,7% против 33,6% (К = 2,83); профсоюзам — 14,9% против 47,4% (К = 2,50); руководителям государственных предприятий — 11,8% против 48% (К = 2,46); местным органам власти — 15,5% против 56,1% (К= 2,35). Отрицательные значения в соотношении доверия и недоверия институтам являются отражением дисфункции институциональных механизмов социальной регуляции, свидетельствующей о состоянии неопределенности в обществе.

Уровень доверия в украинском обществе

Таблица 3

* К — средневзвешенный коэффициент по пятибалльной шкале оценок.

Еще в более высокой степени проявилось недоверие политическим институтам. Президенту^[5] в этот период доверяли 15,8%, а не доверяли 61,7% (Л^=2,25); Правительству — 9,9% против 67,7%

Таблица 4

Изменение уровня доверия политическим институтам и правоохранительным органам в период с 2005 по 2012 г.

• * К — средневзвешенный коэффициент по пятибалльной шкале оценок.
• (К= 2,09); Верховной Раде — 7,3% против 71,2% (К= 2,01); политическим партиям — 5,8% против 70,0% (К= 2,03). В недоверии власти отразилась неуверенность большинства людей в способности существующей политической системы снижать потенциальные риски, возникающие во всех сферах общественной жизни. Не способной повысить уровень определенности в обществе оказалась в представлении людей и правоохранительная система, уровень доверия которой не превышает 9,0%. Причем не доверяют прокуратуре 64,9%, милиции — 66,5, судам — 66,4%. В условиях, когда две трети населения не доверяют власти и правоохранительным органам, неопределенность приобретает системный характер и становится доминирующей характеристикой социальных взаимодействий в обществе.

Исследования, проведенные в разные годы Институтом социологии НАН Украины под руководством академика В. М. Вороны, позволяют выявить динамику изменения данного процесса (табл. 4).

Из анализа данных, представленных в табл. 4, следует, что в период с 2005 по 2009 г. происходило снижение уровня доверия всем политическим институтам и правоохранительным органам. Средние значения средневзвешенных коэффициентов снизились с 3,97 в 2005 г. до 1,81 в 2009 г. Лишь в 2011 г. отмечалось некоторое повышение (до 2,2 баллов) значений доверия, но уже на следующий год вновь произошло их уменьшение (2,07). То есть прослеживалась последовательная тенденция снижения уровня доверия в обществе, свидетельствующая о росте социальной неопределенности.

Системный характер данной тенденции подтверждается распределением по годам ответов респондентов на вопрос: «Как вы считаете, в целом большинству людей можно доверять или стоит быть осторожным, имея дело с людьми?» Средневзвешенные значения ответов распределились следующим образом. В 2005 г. К = 4,45, в 2007 г. — 4,14, в 2009 г. — 4,11, в 2011 г. — 4,22. Таким образом, социальная неопределенность, распространившаяся в обществе, не только проявилась в недоверии к институтам, но и негативно отразилась на отношении людей друг к другу.

Возникает вопрос: состояние неопределенности является специфически украинским явлением или отражает общую тенденцию развития современных обществ? Сравним уровень доверия государственно-политическим институтам в странах Европы, используя результаты «Европейского социального исследования»^[6] (табл. 5).

Как видно из табл. 5, в Украине самое низкое среднее суммарное значение доверия (2,12) по сравнению со всеми другими странами. Лишь доверие политикам (1,85) и политическим партиям (1,99) превосходит аналогичные оценки в Греции (1,35 и 1,37) и Хорватии (1,61 и 1,75). Наиболее высокий разрыв средних суммарных значений оценок отмечается в Украине по сравнению со странами Северной Европы — с Данией (6,21), с Норвегией (5,99), со Швецией (5,99), с Финляндией (5,86). Вместе с тем даже в этих небольших и весьма благополучных странах уровень доверия составляет в среднем 6,01. Это свидетельствует о том, что социальная неопределенность, хотя и в меньшем масштабе, но все же проявляется и в этих государствах, особенно в отношении к политикам и политическим партиям.

Более чем в два раза по суммарным средним значениям доверия Украина отстает от крупных индустриально развитых стран Европы — Германии (2,12 и 4,72), Великобритании (2,12 и 4,51) и Франции (2,12 и 4,21). Однако изменения, характерные для эпохи постмодернизма, связанные с глобализацией и ускорением во всех сферах жизнедеятельности, проявились и в этих странах в снижении предсказуемости и постоянства жизненных ситуаций, т. е. в неопределенности. Относительно высокие значения доверия судебно-правовой системе и правоохранительным органам, превышающие 5 баллов, уступают оценкам доверия политическим институтам — парламенту (4,31 в Германии; 4,11 в Великобритании; 4,15 во Франции), политическим партиям (соответственно 3,36; 3,52; 3,09). В среднем уровень доверия в этих государствах составляет 4,48 балла.

Разрыв в уровне доверия в Украине заметно сокращается, хотя и остается довольно высоким по сравнению с традиционно менее разДоверие граждан европейских стран к государственно-политическим институтам в 2011 г.*

Таблица 5

* Средний балл по шкале: 0 — «совсем не доверяю», 10 — «полностью доверяю».

витыми странами юга Европы, переживающими в настоящий момент острый кризис. В среднем уровень доверия в названных странах составляет 3,38 балла против 2,12 в Украине. По сравнению с Испанией разрыв составил 4,08 к 2,12 в Украине; с Португалией — соответственно 3,13 к 2,12; с Грецией — 2,64 к 2,12. То есть в снижении уровня доверия и росте социальной неопределенности во многом отражается воздействие уровня экономического развития и кризисных явлений.

Среди стран бывшего социалистического лагеря Украина также находится на последнем месте по уровню доверия. Однако он различается в этих странах довольно существенно. В Венгрии, Чешской Республике и Эстонии он выше и составляет в среднем 4,04, превосходит уровень доверия и социальной определенности в странах юга Европы (3,38 балла). А в Польше, Российской Федерации, Словакии и Болгарии он в среднем ниже (3,24 балла). То есть социокультурный фактор (принадлежность к славянской культуре) оказывает более сильное влияние на доверие и состояние социальной определенности/неопределенности в обществе, чем социально- политический.

Об устойчивости состояния неопределенности в украинском обществе позволяют судить ответы на вопрос: «Как вы считаете, в ближайший год наша жизнь более или менее наладится или никакого улучшения не произойдет?» Ответы распределились следующим образом: «Никакого улучшения не будет» — 51,4%; «Трудно сказать» — 33,7; «Более или менее наладится» — 14,9%. Лишь 14,9% респондентов выразили неуверенную надежду на улучшение жизни, подтвердив тем самым, что состояние неопределенности в новой социальной реальности приобрело устойчивую форму.

Проделанный анализ позволяет сделать следующие выводы.

Во-первых, отмечается многообразие форм неопределенности в трансформирующемся обществе. Она проявляется как особый тип социальной реальности, характеризующийся деформацией структуры занятости, тенденцией ухудшения материальных условий жизни, снижением уровня социальной защищенности и других характеристик; состояние, в котором находятся общество, социальная группа, личность, характеризующееся их внутренней дезорганизацией, разрушением морально-нравственных устоев; невозможность адекватной рефлексии социальных субъектов; усиливающаяся нестабильность в обществе.

Во-вторых, снижение уровня доверия в украинском обществе как показатель неопределенности в целом отражает общемировую тенденцию, связанную с процессом глобализации.

В-третьих, тот факт, что Украина занимает последнее место по уровню доверия, свидетельствует о влиянии не только общих факторов (глобализации, кризиса, уровня экономического развития, политической стабильности), но и специфических условий историко- культурного развития данной страны.

• [1] Зубок Ю. А. Указ. соч. С. 122.
• [2] Философская энциклопедия / под ред. Ф. В. Константинова. М., 1970. Т. 5.С. 286.
• [3] Гидденс Э. Элементы теории структурации. С. 41—42.
• [4] Шарден П. Т. де. Указ. соч. С. 136.
• [5] На момент исследования — В. Ф. Янукович.
• [6] См.: Головаха Е., Горбачик Л. Тенденции социальных изменений в Украине и вЕвропе: по результатам «Европейского социального исследования». 2005—2007—2009—2011. Киев, 2012. С. 115.