Концептуальный признак «Угроза»
Угроза предшествует проявлению агрессии, это - «2. Возможная опасность».
(1) Один я вижу страшную тень, наползающую на страну, но как раз я и не могу понять, чья это тень и зачем, другой контекст (2) А главное - это ощущение наползающей тени. Непонятно чья, непонятно откуда, но она наползает и наползает неотвратимо»... реализуются смыслы «сгущение темноты», «страх», «неизвестность (источник угрозы неизвестен)», «угроза», «неотвратимость угрозы». (3) Арканарский люд полезет из щелей с топорами, здесь говорится о возможной опасности, о возможности бунта.
КП «угроза» вербализуется лексемой тень. Смысл формируется с помощью контекстуальных маркеров: страшную, наползающую, наползает неотвратимо, непонятно откуда и зачем.
Концептуальный признак «хищный, звериный, нечеловеческий»
В тексте выделяется большая группа зооморфизмов, вербализующих концептуальный признак «хищный, звериный, нечеловеческий». Этот признак связан с КС «Агрессивность», поскольку хищное животное по отношению к человеку ведет себя, как правило, агрессивно.
Какой-либо признак животного, приписываемый человеку, - это признак, проявляющийся в чрезмерной для человека степени, например, нечеловеческая (животная) жестокость, жадность, прожорливость и т.д. Ср.: (1) Вся свора разом надела, на него, о солдатах, актуализируются отношения «охотник - жертва», (2) Старый стервятник. Вага Колесо, о разбойнике - «жестокий», «безжалостный», интенсивная отрицательная оценка. Внутри этой группы выделяются отдельные тематические группы - «общие наименования животных», «виды животных», «часть тела животного» и т.д.
Указанный признак вербализуют следующие контексты: (3) Серую боевую скотину, о солдатах - серых штурмовиках, актуальный смысл «презрение, незначительность (пушечное мясо)»; в другом контексте солдаты называются мясниками: (4) Человек пять. Пьяные мясники. Вздор. Мясник - «тот, кто разделывает и продает мясо», употребление этой лексемы по отношению к солдатам ведет к созданию смыслов «низкая квалификация», «незначительность», «жестокость», ведь мясом в этом случае оказываются люди; (5) Это страшный че- родек^ это оборотень, который появился на свет только упущением божьим, о доне Рэбе. В контексте (5) употребляется метафора оборотень, она близка тематической группе животное, но тем не менее выходит за ее рамки. Это крайняя степень проявления признака «хищный, звериный, нечеловеческий», наиболее страшная его форма, поскольку животное принадлежит миру человека, а оборотень - это область инфернального. Интересно в этом контексте и выражение появился упущеньем божьим, таким образом, еще раз подчеркивается оппозиция бог и серость, представителем и предводителем которой является дон Рэба. Уместно упомянуть о том, что именно
Румата, исполняющий роль бога в тексте, исправляет «упущенье божье», лишает жизни дона Рэбу.
Из зооморфных можно отметить две текстообразующие метафоры. Первая относится к молодому штурмовику, палачу отца Гаука, это метафора щенок: (6) Этакий бледный парнишка, неуверенньгй, с прыщавой мордой. сразу видно нодцчО'К, $аденыщ, щенок (связь с метафорой свора); На прыщавой мордочке расплылась неу§ерен- наяулыбкд; 1Ценок торопливо вскочил; За скрытого книгочея подержались. - нервно сказал щенок; 1Ценок снова захихикал; Сказал щенок; спросил щенок растерянно. Текстообразующей метафору щенок можно назвать потому, что она повторяется, употребляется по отношению к молодому штурмовику несколько раз на протяжении полутора-двух страниц. Наряду с узуальным смыслом «неопытность, презрительное отношение», здесь реализуются смыслы «неуверенность, нервозность, низкие моральные качества, ничтожность», прослеживается связь с метафорой свора («стая собак или волков; шайка людей, занимающихся предосудительной деятельностью»). Кстати, это слово употребляет по отношению к себе и другим землянам и Антон: (7) Щенки мы. В институте надО' спегщальнО' ввестц курс .феодальной интриги, здесь реализуется только узуальный смысл «неопытность».
Вторая зооморфная текстообразующая метафора относится к дону Рэбе и его сторонникам. Если метафора из контекста (6) употребляется в тексте ограниченно, то метафора из контекста (8) рассредоточена по тексту, метафора проявляется в развитии. Сначала Антон рассуждает, что было бы, если бы дона Рэбу, который «занимает особое место в его коллекции средневековых монстров», привезли на Землю: (8) В большую чистую комнату бросили ргррмногр'мохнатого. паука... паук судорожно повел злобцымц, зщщщц, ... кинулся в самый ргемнрщ угол вжался, угрожающе выставив яддритце ч$цю?ти, смыслы «злоба», «желание быть незаметным», «угроза». Далее, пауками Антон называет дона Рэбу и Вагу Колесо: рес^§§стнр1Я паук. Пауки встретились, Разговор между двумя пауками. Пауки договорились. И наконец Поблескивая осторожными паучьими глазками, о молодых пыточниках из Веселой Башни, своего рода «молодая поросль», паучье потомство, продолжатели «серого дела». Таким образом, сначала пауком называется дон Рэба, затем дон Рэба и Вага Колесо, наконец молодые пыточни- ки, то есть сфера применения этой метафоры расширяется, а смыслы, реализуемые этой метафорой, приобретают характер текстовой доминанты. В этой метафоре, кроме смыслов «опасный», «хитрый», «жестокий», важно то, что паук плетет паутину (ср. выражение плести интриги, заговор и под.), то есть расставляет сети, оплетает этими сетями все общество, что можно интерпретировать как признаки «коварство», «хитрость».
Похожий смысл, «скрытность», «опасность», передает еще одна метафора-зооморфизм. Эта метафора употребляется однократно, но ее текстообразующий потенциал очень высок. Она ядерная в группе зооморфизмов, это образ, связывающий все зооморфные метафоры в одно целое. Ср. (9):
Сейчас не уходят из жизни.
Сейчас из жизни уводят.
И если кто-нибудь даже Захочет, чтоб было иначе,
Бессильный и неумелый,
Опустит слабые руки,
Не зная, где сердие спрута И есть ли у спрута сердие.
Кроме того, в контексте (9) реализуются признаки «неуловимость, неуязвимость зла», «распространенность», «всеохватность».
КП «хищный, звериный, нечеловеческий» реализуется также через остаточную тематическую связь метафор: часть тела животного - Дальнейшие его воспоминания тонули в тумане. Из этого тумана всплывали то хищные; морды с ножами д зубах, то лицо последнего дона; Морды. привычные ко всякому зверству; Приник к ней волосатой пастью: У кого-то из вас такие когти: В мохнатой лапе: Брат Аба потер мягкце% лапки: На грязных^ лапах: Высунулись огрдмнье% лапы: На прыщавой мордочке расплылась неуверенная улыбка; Валялся разбитой мордой вниз; Навстречу ему пошли новые потные морды: Тупьге^ с потными звериными мордами: звуки, издаваемые животными - Благодушный басистый рев: Рокотал, благодушно пророкотал: Прошипел: Шипеп сквозь стиснутые зубы; Ревел барон; Знакомый густой рев огласил тюремные своды; Проревел лесным голосом; Кто-то по-заячьи заверещал у него под мышкой; Взвыл: Кто-то заверещал: Подобрал слюни и сипло взревел: Ржать над соседом; Прорычал: рычал, как вепрь Ы; Мелодично взревел министр; В углу пискнуло (о человеке); Рявкнул барон; Рявкнул Румата; Кто-то рявкнул: Ревущей толпы; Ревели внизу; Проблеял: Заревел он; Рявкнул офицер; Рявкнул он; Тонкий поросячий визг (о человеке - лже-Будах), Жужжание голосов; действия, присущие животным - Впилась ему в губы; Скалят зубы: Полкубка вылакал: место обитания животных - Гнездились бароны; Гнездо мудрости; В берлоге у него; В этой душной тесной клетушке: и другие - Впалые щеки его горели от лошадиной дозы тетралюминала; Хозяин управлял роем проворных жуликоватых слуг; Это коровы, мой друг, в лучшем случае это коровы: Пошел, волчонок (об Уно, маленьком слуге Руматы-Антона).
Эти лексемы в своих производящих значениях относятся к разным тематическим группам {морды, лапа, рявкнул, проблеял, берлога и др.), употребляются с первых до последних страниц. Таким образом, формируется метафора на уровне всего текста, создается устойчивое представление «человек - животное». Смысл текстовой метафоры характеризуют актуализаторы семантики: хищные, зверству, тупые, рычал, как вепрь Ы. Зооморфная метафора и передаваемые ею смыслы актуализируют семантику концепта «Серость». На этом уровне реализуется оппозиция «Серость»/«Бог», ср.: Вот так бог! Озверел... (Румата о себе).
Итак, в КП «хищный, звериный, нечеловеческий» посредством текстовой метафоры человек - животное реализуется целый комплекс смыслов: это прежде всего качества, присущие животному - «злой», «жестокий», «безжалостный», «коварный», «хитрый», отношения «охотник - жертва», отсюда логично следует смысл «угроза уничтожения», характерны также признаки «распространенность, всеохватность» и вместе с тем «скрытность», а потому «неуязвимость зла», вместе с тем для людей-животных характерны «низкие моральные качества», «незначительность (пушечное мясо - скотина)», а значит «презрительное отношение» и интенсивная отрицательная оценка.
