Долларовое «чудо»
Откуда же бралась такая масса спекулятивного капитала, не имеющая почти никакой привязки к реальным ценностям — земле, производственным мощностям, потребительским товарам, наконец, ко всем формам «человеческого капитала»? Ответ на этот вопрос хорошо известен: источником этого виртуального богатства явился бесперебойно работающий печатный станок Федеральной резервной системы США, неконтролируемая долларовая эмиссия. Сказанное, конечно, не означает, что финансовые власти США, по рассеянности включив этот станок, забывали его отключить. Однако эмиссия доллара фактически не лежала в поле международного контроля. Между тем именно таковой она должна быть по самому, так сказать, «определению» доллара.
Дело в том, что американский доллар не только, и даже не столько, национальная валюта. Доллар в современном мире — это универсальный торговый эквивалент, «невидимый» посредник едва ли не каждой трансакции и, следовательно, всеобщее мерило ценности.
Контуры современного мира на десятилетия вперед были определены итогами Второй мировой войны. Однако едва ли не важнейшим из них было то, что эта война не получила должного разрешения. «Мирное время», по существу, так и не наступило.
Геополитическое мышление стало определяться противостоянием двух «полюсов» — по своей идеологической подоплеке противоборством ничуть не менее острым, чем противостояние стран «оси» и волей случая сошедшихся вместе «союзников». Для адекватного понимания истории второй половины XX в. в словосочетании «холодная война» акцент нужно сделать на второй его части.
Подтверждение тому — ключевые характеристики развития мирового хозяйства этого исторического периода. С одной стороны, в странах социалистического лагеря, и прежде всего в СССР, явившемся его политической, экономической, военной основой, была принята модель мобилизационной экономики. Что же касается «свободного» мира, то системообразующие начала его экономического и финансового устройства были заданы положениями Бреттон- Вудского соглашения. Среди них — придание доллару статуса мировой валюты, для которой был установлен «золотой стандарт»: 35 долл, за одну тройскую унцию золота. Гегемония доллара была предопределена абсолютным экономическим преобладанием США на исходе мировой войны. Подъем экономической мощи Америки — удвоение промышленного производства по сравнению с довоенным уровнем, 25%-ный прирост производительности труда — был особенно впечатляющ на фоне лежащей в руинах Европы, крупнейшие страны которой потеряли половину своего промышленного потенциала. В распоряжении США оказалось 70% мирового золотого запаса.
Однако достаточно скоро обнаружилась принципиальная уязвимость мировой финансовой конструкции, базирующейся на принципах Бреттон-Вудского соглашения. Возрастающий дефицит платежного баланса США, контрастирующий с положительным сальдо ряда других стран, прежде всего ФРГ и Японии, искусственно погашался за счет эмиссии доллара. В конечном счете коренной порок сложившегося статус-кво заключался в необоснованной «глобализации» роли экономики США: масштаб страны — пусть даже и могущественной — неправомерно повышался до всемирного масштаба. Впрочем, в одном аспекте эта претензия на глобальное преобладание была «успешно» реализована.
Мы имеем в виду транснациональные корпорации со своим по преимуществу американским «адресом» и — в не меньшей степени — хедж-фонды, также «прописанные» главным образом на Уолл-стрит и в лондонском Сити.
Роль последних в современной мировой экономике и высшей степени парадоксальна, а если говорить начистоту, зловеща. Их деятельность являет собой яркий пример расхождения между декларируемым замыслом и реальным функционированием.
Вообще говоря, предполагается, что деятельность хеджевых фондов нацелена на диверсификацию рисков и в результате — на улучшение рыночного климата в сторону повышения взаимного доверия. В их обязанность, в частности, входит снижение негативных последствий банкротств предприятий. Однако слишком часто их внимание оказывается обращено на вполне здоровые экономические организмы, приводимые к банкротству путем целенаправленной спекуляции. Выигрывают от этого немногие: помимо самих спекулянтов не в накладе остаются те, кто имеет право взимать с них налоги. И решающим обстоятельством является то, что независимо от того, где извлечена спекулятивная прибыль, налог платится по месту «прописки». То есть по тем же знакомым адресам.
