ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ И НОРМАТИВНЫЕ ОСНОВЫ ПРАВОВОГО ОБЕСПЕЧЕНИЯ ВЫБОРОВ В ИНТЕРЕСАХ ЗАЩИТЫ КОНСТИТУЦИОННОГО СТРОЯ РОССИИ

Выборы в системе народовластия России и их значение для защиты конституционного строя Российской Федерации

В соответствии с конституционным законодательством выборы занимают особое место в системе современного народовластия в России. В части 3 статьи 3 Конституции Российской Федерации референдум и свободные выборы провозглашаются как высшее непосредственное выражение власти народа.

Пункт 9 статьи 2 Федерального закона от 12 июня 2002 г. № 67-ФЗ закрепляет выборы в Российской Федерации как форму прямого волеизъявления граждан, осуществляемого в соответствии с Конституцией Российской Федерации, федеральными законами, конституциями (уставами), законами субъектов Российской Федерации, уставами муниципальных образований в целях формирования органа государственной власти, органа местного самоуправления или наделения полномочиями должностного лица.

Нужно отметить, что приведенные конституционно-правовые положения о народовластии пока еще являются политической программой, а не реальностью. Выборы в Российской Федерации лишь отчасти выступают инструментом реализации народного суверенитета. На низкое качество народного представительства, его обусловленность социально-экономическими факторами, незрелостью гражданского общества и неразвитостью политической культуры граждан неоднократно указывал и Президент Российской Федерации. «Чем «умнее», интеллектуальнее, эффективнее будет наша экономика, тем выше будет уровень благосостояния наших граждан. Тем свободнее, справедливее, гуманнее будет наша политическая система. Общество в целом. ... Политическую культуру не переделать простым подражанием политическим обычаям передовых обществ. Никто не проживет нашу жизнь за нас. Никто не станет за нас свободными, успешными, ответственными».

См. Рос. газ. 2009. 11 сентября.

1

В отечественном избирательном праве под выборами традиционно понимается институт (форма) непосредственного народовластия, посредством которой граждане реализуют свое конституционное право избирать и быть избранными в органы государственной власти и органы местного самоуправления, участвовать в управлении делами государства как непосредственно, так и через своих представителей

Некоторые исследователи более узко определяют сущность выборов. Так, А.А. Торшенко и В.А. Трегубенков полагают, что выборы представляют собой «способ обязательного, регулярного воспроизводства аппарата публичной власти путем самостоятельного, свободного избрания гражданами в статусе избирателей, выборщиков, депутатов представительных органов власти и выборных должностных лиц»[1] [2]. Такая позиция заслуживает внимания, поскольку может быть применена к различным видам и уровням выборов. В то же время, данное определение не охватывает характеристику выборов как способа реализации избирательной правосубъектности граждан.

Следует констатировать, что реализация гражданами своих конституционных прав на участие в выборах осуществляется не на должном уровне. Развитие партийной системы в России усложнило возможности реализации ряда избирательных прав граждан, к числу которых относятся право быть избранным, участвовать в выдвижении кандидатов (списков кандидатов), осуществлять наблюдение за выборами. Лишение избирателей, не являющихся членами политических партий, права самовыдвижения кандидатами на выборах в Государственную Думу Федерального Собрания Российской Федерации, нарушило равенство политических прав партийных и беспартийных граждан Российской Федерации. Попытка законодателя закрепить гарантии реализации пассивного избирательного права граждан, не являющихся членами политических партий, в статье 37 Федерального закона от 18 мая 2005 г. № 51-ФЗ не изменила ситуацию, поскольку решение политической партии о включении беспартийных граждан в выдвигаемый ею федеральный список кандидатов зависит от позиции руководства данной политической партии и не имеет перспектив обжалования. В этой связи можно согласиться с С.Н. Бабуриным, Н.Т. Ведерниковым, О.В. Голиком, Л.М. Карапетяном и А.М.Моисеевым, которые отмечают, что такое установление означает принуждение гражданина к вступлению в партию[3]. Размышляя об этом, С.А. Авакьян пишет, что «в случае избрания положение беспартийного становится вообще непонятным: он не только включается в состав партийной фракции в Государственной Думе, но и работает по ее правилам, а при их несоблюдении будет исключен из фракции с автоматическим прекращением его полномочий как депутата»[4].

Вряд ли соответствуют демократическому предназначению выборов правовые нормы действующих законов, не предусматривающие права выдвижения кандидатов избирателями и группами избирателей[5]. Федеральный закон от 18 мая 2005 г. № 51 -ФЗ сохранил право направлять своих представителей в качестве наблюдателей за ходом голосования и подсчета голосов только за политическими партиями, зарегистрировавшими федеральные списки кандидатов. Данное решение законодателя представляется ошибочным, поскольку независимое общественное наблюдение за выборами могло бы способствовать защите избирательных прав граждан и демократизации политической системы Российской Федерации.

Но характеристика выборов как формы осуществления непосредственного народовластия не сводится только к избранию народных представителей в органы государственной власти и органы местного самоуправления. Выборы должны обеспечивать сознательное формулирование народом своей воли и контроль за ее реализацией. С учетом этого С.Д. Князев предлагает рассматривать выборы как «императивный институт народовластия»[6].

Данная точка зрения требует дополнительной аргументации, поскольку при отсутствии механизма отзыва депутатов и выборных лиц различных уровней формулирование народом своей воли и реализация устраивающего его политического курса представляются затруднительными и, как правило, подменяются искусным навязыванием большинству общества решения, фактически принятого той или иной корпоративной политической группой.

Следует согласиться с Ю.А. Веденеевым в том, что «феномен политически и юридически недостроенных партий тем и опасен, что, имитируя участие в избирательном, парламентском и законотворческом процессах, он фактически предоставляет узким социальным группам (корпорациям и лоббирующим их интересы лицам) и государственной администрации возможность совместно пользоваться государственными и экономическими институтами, властью и собственностью вне какого бы то ни было политического и юридического контроля со стороны гражданского общества или того, что от него остается»[7].

Некоторые российские государствоведы определяют выборы через их социально-политическое значение. В частности, как отмечает Ю.А.Веденеев, «выборы - это институт и процесс принятия политико-правовых решений ...посредством которого осуществляется публичное политическое воспроизводство самого государства, а именно социальная ротация или перераспределение (перегруппировка или передача) законодательных и правительственных функций и полномочий»[8]. Социальная функция выборов состоит еще и в том, что они являются одним из эффективных инструментов политической самоорганизации граждан. Массовость, регулярность избирательных кампаний, актуальность обсуждаемых вопросов обусловливают их возможности как каналов косвенного влияния граждан на политический процесс в государстве.

Недооценка социальной составляющей выборов является недопустимой. В качестве примера можно привести ситуацию, когда ангажированность средств массовой информации, отсутствие достойных кандидатов, конструктивных программ политических партий, бесконечные невыполняемые обещания политиков вызывают «усталость» избирателей и отторжение от выборов, что сказывается на снижении явки. Предпринятые федеральным законодателем меры по отмене порога явки на выборах и возможности голосования против всех кандидатов создали иллюзию решения данной проблемы с помощью игнорирования протестных настроений избирателей[9].

Выборы имеют ярко выраженную властную природу, поскольку они обеспечивают воспроизводство публичной власти. В последние годы наметились тенденции превращения выборов в контролируемые каналы прихода к власти, когда при прочих равных условиях приоритет отдается представителям политических партий, обладающим мощным административно-финансовым ресурсом. В борьбе за доверие народа, за право от его имени осуществлять государственную власть, реальное соперничество отсутствует. Вместе с тем, как справедливо отмечают Ю.А. Веденеев и В.И. Лысенко, «значение периодически проводимых выборов и связанных с ними юридических гарантий прав и свобод в том и состоит, чтобы блокировать любые проявления монополии на власть, какими благими намерениями ни руководствовались при этом»[10].

Современные исследователи указывают на то, что выборы могут выступать в качестве одного из важнейших способов легитимации государственной власти. Для этого политической партии (кандидату) необходимо получить поддержку большинства избирателей и оправдывать своей деятельностью на выборных постах представление граждан о том, что органы государственной власти и

3

местного самоуправления образованы на справедливой основе. Избрание (переизбрание) депутатов и должностных лиц, которые своей деятельностью покровительствовали организованной преступности, нанесли ущерб экономике, способствовали росту социальной напряженности, дискредитирует государственную власть и разочаровывает население в демократических ценностях. Данный аспект выборов конкретизирует М.В. Баглай: «Выборы дают выход накопившемуся у известной части населения недовольству действиями властей, они открывают единственно возможный путь демократического разрешения противоречий в обществе, исключая физическое столкновение людей и путь навязывания большинству мнения меньшинства или отдельных политиков»1.

Выборы как показатель степени доверия к власти и средство политической активизации населения имеют важное значение для защиты конституционного строя. В условиях высокой социальной активности можно определить уровень радикализма и протестный потенциал граждан, своевременно выявить процессы антиконституционной направленности, заблаговременно прогнозировать и пресекать попытки их использования в интересах отдельных лиц, преступных групп, определенных иностранных государств и международных организаций. Период избирательной кампании является оптимальным временем для проведения информационно-аналитической работы, в том числе и в интересах защиты конституционного строя.

В качестве серьезной проблемы российской системы народовластия нужно рассматривать несоответствие отдельных элементов конституционно-правовой регламентации выборов потребностям демократического развития данного института в Российской Федерации. Так, общественно-полезное стремление укрепить политическую систему Российской Федерации и повысить роль партий в формировании органов государственной власти и органов местного самоуправления на практике осуществляется в ущерб самой идее народовластия, многопартийности и политического плюрализма. Ликвидация избирательных блоков, повышение заградительного барьера на выборах в Государственную Думу Федерального Собрания Российской Федерации до 7%, освобождение от сбора подписей избирателей политических партий, федеральные списки кандидатов которых допущены к распределению депутатских мандатов на предшествующих выборах, закрепляют в Г осударственной Думе Федерального Собрания Российской Федерации и законодательных органах государственной власти субъектов Российской Федерации доминирующее положение правящих партий, стимулируют не только усиление роли партий в механизме формирования органов власти, но и процессы лоббирования партиями своих корпоративных интересов, сращивание партийного и государственного аппаратов, распространение партийной коррупции. При отсутствии устойчивых взаимосвязей с другими элементами гражданского общества партии становятся самодостаточными изолированными институтами российской политической системы, оторванными от рядовых граждан и реальных потребностей населения.

Ученые-юристы отмечают возможность возникновения «диктатуры партии большинства»: «Парламентское большинство, игнорируя мнение парламентского меньшинства, может полностью устранить это меньшинство от принятия сколько- нибудь значимых решений и полноценной парламентской деятельности, самовольно ограничить право на свободу слова для политических партий, пребывающих в оппозиции, проведение ими митингов и шествий, на равные условия в избирательном процессе... Отражая интересы господствующей партии или лоббистских групп, опираясь на принцип «свободы мандата», парламентарии могут принимать законы, не сообразовывая их с волей, желаниями и интересами избирателей, игнорируя или искажая их конституционные права и свободы»[11]. Такая законодательная политика снижает общую положительную направленность правового регулирования избирательного процесса в Российской Федерации и может привести к негативным социально-политическим результатам.

Характеристика выборов в системе народовластия Российской Федерации может проявляться в стабилизирующей функции. Через выборы обеспечиваются стабильность и порядок в государственной и общественной жизни, если они позволяют гражданам выразить свою волю. По мнению М.В. Баглая, «смысл выборов не в том, чтобы продемонстрировать мнимый консенсус между всеми гражданами и социальными слоями, который никогда, кроме чрезвычайных ситуаций, не может быть достигнут в развитом обществе, а в том, чтобы все могли выразить свою волю, а государственная власть - быть созданной и действовать в соответствии с этой волей»[12].

Выборы тесно связаны с существующей в государстве системой политических партий. Партии выступают инструментом организации избирательных кампаний и способствуют реализации народного представительства. Избиратели изучают программы политических партий, борющихся за власть, выбирают приемлемые для себя идеологические платформы и партийных кандидатов, выражающих их взгляды. Особенностью российских выборов является то, что они позволяют оценить главным образом не влияние политических партий и идеологических программ, а популярность отдельных кандидатов. Действующее избирательное законодательство допускает, а существующая электоральная практика в полной мере реализует возможность выдвижения политическими партиями популярных государственных и общественных деятелей во главе партийных списков. Эти лидеры «продвигают» в законодательные органы государственной власти основное количество кандидатов, представленных в партийных списках, а затем без каких-либо юридических последствий отказываются от полученных мандатов[13]. Размышляя об этой проблеме, Е.И. Колюшин предлагает два варианта ее решения: 1) закрепить передачу мандата другой партии при отказе от него лица, занимающего государственную или выборную муниципальную должность, или являющегося государственным или муниципальным служащим; 2) ввести запрет для данной категории лиц на отказ от депутатского мандата как минимум в течение года после избрания[14].

Наконец, выборы являются опосредованной формой контроля граждан за деятельностью государственных и муниципальных органов[15]. Невзирая на то, что в современных условиях народные представители (депутаты и выборные должностные лица) зачастую весьма далеки от народа и, как правило, выражают интересы тех политических сил и финансово-промышленных групп, которые участвовали в финансировании их избирательных кампаний, именно выборы сегодня оставляют гражданам возможность участия в политической жизни и позволяют косвенно влиять на тех, в чьих руках находится власть.

Роль и место выборов в системе народовластия определяет их значение для обеспечения стабильности существующей политической системы России, воспроизводства и функционирования институтов власти, а также влияние на защиту конституционного строя.

Прежде чем исследовать значение выборов для защиты конституционного строя России, следует определиться с терминологическими категориями «конституционный строй», «государственный строй», «общественный строй», «основы конституционного строя», «безопасность государства», «государственная безопасность», «национальная безопасность», «обеспечение национальной безопасности», «охрана конституционного строя» и «защита конституционного строя».

Согласно Конституции России выборы - одна из основ конституционного строя Российской Федерации.

В нормативных правовых актах отсутствует определение конституционного строя, есть лишь упоминания о нем в качестве объекта защиты или посягательства на него.

В юридической литературе понятие «конституционный строй» рассматривается в широком и узком смыслах. В широком смысле конституционный строй отождествляется с совокупностью экономических, социальных, политических, правовых, идеологических отношений, регулируемых нормами конституции и возникающих по поводу организации центральных органов государственной власти и управления, государственного устройства и правовых связей между личностью, обществом и государством. В узком смысле конституционный строй означает способ организации государства, закрепленный в конституции[16].

Сторонниками широкого понимания конституционного строя являются Ю.П. Еременко, В.Т. Кабышев, О.Г. Румянцев[17].

Ю.П. Еременко понимает конституционный строй как «систему господствующих экономических, политических, идеологических отношений в их конституционной форме выражения, которые воплощают полновластие (суверенитет) народа и определяют сущность, основные черты общества в целом»[18].

В.Т. Кабышев определяет конституционный строй как «систему конституционных отношений, а также конституционные нормы и принципы, регулирующие и закрепляющие отдельные виды общественных отношений существующего реального строя»[19].

По мнению О.Г. Румянцева, конституционный строй представляет собой «совокупность социальных отношений»[20].

Понятие конституционного строя в широком смысле дается и в Большом юридическом энциклопедическом словаре: «конституционный строй - представленная в соответствующих структурах государства и общества и их институтов и закрепленная нормами Основного закона и другими конституционно-правовыми актами система основополагающих общественных отношений»[21].

Недостатком широкой трактовки понятия «конституционный строй» является фактическое отождествление конституционного строя с общественным. Подобная точка зрения представляется спорной. Во-первых, общественный строй является общественно-политической, а не конституционно-правовой категорией. Во-вторых, понятие «общественный строй», если рассматривать его как «исторически конкретную систему общества, обусловленную определенным уровнем производства, распределения и обмена продуктов, характерными особенностями общественного сознания и традициями взаимодействия людей в разных сферах жизни и охраняемую государством и правом»[22], включает в себя широкий спектр социальных явлений (формы общественного сознания, социальные институты, социальные нормы), в том числе не регулируемых конституционным правом. С учетом сделанных оговорок, в монографии понятие «конституционный строй» рассматривается в узком смысле.

В ряде случаев конституционный строй ошибочно отождествляется с элементами общественного и государственного строя. Так, по мнению Л.В. Бутько, конституционный строй следует рассматривать как «закрепление в Конституции главных признаков и элементов общественного и государственного строя»[23].

Как представляется, соотношение понятий «конституционный строй», «общественный строй» и «государственный строй» выглядит следующим образом. Государственный строй является частью общественного строя. При этом не всякий государственный строй может быть охарактеризован как конституционный. Подобная позиция нашла отражение в работах В.А. Лихобабина, А.Г. Пархоменко, Н.А. Ткачевой. По мнению В.А. Лихобабина и А.Г. Пархоменко, в отличие от государственного строя, «конституционный строй всегда предполагает наличие конституции. Кроме того, необходимыми признаками конституционного строя являются народный суверенитет, разделение властей, нерушимость и неотчуждаемость общепризнанных прав и свобод человека. Государственный строй может и не содержать этих признаков»[24].

М.В. Баглай и Б.Н. Габричидзе также акцентируют внимание на категории прав и свобод человека и гражданина. Конституционный строй определяется ими как «порядок, при котором соблюдаются права и свободы человека и гражданина, а государство действует в соответствии с Конституцией»[25]. В формате данного подхода следует рассматривать и определение конституционного строя, сформулированное Н.А. Богдановой, которая понимает конституционный строй как «логическое построение, отражающее объективированное в нормах конституционного права устройство государства и общества, а также положение человека в системе отношений: государство-общество-личность»[26].

Как справедливо отмечает Н.А. Ткачева, «далеко не всякий государственный строй является конституционным, но лишь такой, который адекватно отражает конституционные идеи и принципы, выражает определенный уровень политического развития, является результатом признания неотъемлемых прав человека, равного права для всех»[27].

Рассматривая сущность конституционного строя, Н.А. Боброва выделяет его революционно-демократическую и консервативную стороны. По мнению ученого, «революционно-демократическая сущность конституционного строя выражается в том, что конституционный строй является продуктом революционного изменения механизма властвования. Но когда этот результат достигается, возникает иная цель - защита конституционного строя. Революционная сторона конституционного строя уходит в прошлое. На передний план выдвигается цель сохранения и укрепления конституционного строя, создания условий его стабилизации»[28]. Н.А. Боброва предлагает различать формальный и реальный конституционный строй: «конституционный строй означает, что народ признается (формальный) и является (реальный конституционный строй) источником всей государственной власти, участвуя в ее учреждении, формировании и функционировании в виде прямой и представительной демократии с гарантированием монополии народа и представительного органа на законодательную деятельность. Граница между формальным и реальным конституционным строем проходит через коренные интересы народа, критерием которых является его благосостояние, духовное и физическое здоровье, признание предельно допустимого уровня социального расслоения»[29].

Несмотря на то, что народовластие является идеальной теоретической конструкцией, образцом для подражания в развитии общества и государства, привязка содержания конституционного строя к механизму властвования народа заслуживает поддержки. В то же время ценностные и социологические критерии разграничения реального и формального аспектов конституционного строя требуют, как представляется, дополнительной аргументации.

Для того, чтобы четко представлять сущность конституционного строя, в нем необходимо выделить основополагающие начала, главные устои. Их принято называть основами конституционного строя[30].

В словаре С.И. Ожегова понятие «основа» рассматривается как «источник, главное, на чем строится что-нибудь, что является сущностью чего-нибудь»[31].

Термин «основы конституционного строя» часто формулируется через категорию принципов[32]. В Большом юридическом энциклопедическом словаре дается следующее определение: «основы конституционного строя - находящаяся под защитой государства система принципов, определяющих и регламентирующих общественные отношения, являющиеся объектом конституционно-правового регулирования; общие основополагающие начала конституционно-правовой регламентации конституционного строя»[33].

И.Н. Гальвина определяет основы конституционного строя как систему норм- принципов, выражающих основные черты государственного и общественного строя[34].

Н.В. Бутусова и Н.А. Ткачева предлагают рассматривать основы конституционного строя в двух значениях: как совокупность общественных отношений, составляющих основы построения общества и государства, и как правовой институт, регулирующий эти отношения[35]. В первом значении под основами конституционного строя понимаются главные, ключевые общественные отношения, составляющие суть конституционного строя и выражающие в концентрированной форме наиболее демократические его характеристики (принцип народного суверенитета, принцип разделения властей, признание и защита неотъемлемых прав и свобод человека и т.д.). Во втором значении под основами конституционного строя подразумеваются конституционные нормы, закрепляющие и гарантирующие социальную исполнимость принципов организации общества и государства. В дальнейшем, однако, Н.А. Ткачева пытается определить основы конституционного строя через его признаки (к которым, на самом деле, отнесены классификации основ): политические, публично-правовые и гуманитарные основы конституционного строя (демократическая, правовая, федеративная государственность; республиканская форма правления; признание человека, его прав и свобод высшей ценностью; приоритет народного суверенитета над государственным; принцип разделения властей; признание и гарантирование местного самоуправления); социальные основы конституционного строя (социальный характер российского государства); экономические основы конституционного строя (принципы рыночной экономики; признание многообразия форм собственности); духовно-нравственные и идейные основы конституционного строя (светский характер государственности; принципы идеологического и политического многообразия); юридические основы конституционного строя (верховенства Конституции Российской Федерации и законов)[36]. Такая позиция, на наш взгляд, является ошибочной, поскольку понятие основ конституционного строя предполагает выделение их наиболее важных признаков, в то время как классификация основ конституционного строя означает их группировку на определенные классы.

Перечень основ конституционного строя находит свое выражение в главе 1 Конституции Российской Федерации. Можно сгруппировать их как целостную систему.

Е.И. Козлова и О.Е. Кутафин различают политические, экономические, социальные и духовные основы конституционного строя[37]. Критерием данной классификации является сфера общественной жизни, в которой возникают соответствующие конституционно-правовые отношения. Такой подход к научной классификации раскрывает сущность основ конституционного строя, но не учитывает характер конституционно-правового регулирования отношений между человеком, обществом и государством.

А.В. Малько, Е.В. Колесников и Е.Н. Комкова выделяют базовые ценности общества, основные принципы и конституционно-правовые институты и нормы, через которые эти ценности и принципы получают непосредственное обоснование и закрепление[38]. Указанная классификация основ конституционного строя заслуживает внимания, однако отличается нечеткостью оснований деления.

И.Н. Гальвина предлагает классифицировать основы конституционного строя в соответствии с направленностью правовой регламентации конституционных норм - принципов на следующие группы: закрепляющие народовластие; определяющие основы конституционно-правового статуса человека и гражданина;

регламентирующие основные характеристики государства и органов публичной власти; устанавливающие политические основы конституционного строя; определяющие экономические основы конституционного строя; регламентирующие принципы конституционно-правового регулирования и гарантии основ

конституционного строя[39].

Более удачной представляется классификация, предложенная М.Б. Рожковым[40]. Она основана на принципах конституционно-правового регулирования отношений между человеком, обществом и государством, которые служат четким основанием классификации.

К первой группе основ конституционного строя он отнес основы организации государственной власти: народовластие (высшим непосредственным выражением которого являются свободные выборы и референдум (статья 3 Конституции); федерализм (статья 5 Конституции); верховенство права (статья 4 Конституции); принцип разделения властей (статья 10 Конституции); государственный суверенитет (статья 4 Конституции).

Вторую группу составляют основы взаимоотношений государства и человека, гражданина, правового статуса человека и гражданина. К ним относятся: признание и утверждение прав и свобод человека и гражданина высшей ценностью; их защита и соблюдение - обязанностью государства (статья 2 Конституции).

Третья группа включает основы организации жизни общества: идеологический и политический плюрализм (статья 13 Конституции); светский характер государства (статья 14 Конституции); свободу экономической деятельности (статья 8 Конституции); многообразие и равноправие различных форм собственности (статья 8 Конституции); социальный характер государства (статья 7 Конституции).

Установленные Конституцией Российской Федерации основы конституционного строя обладают рядом специфических черт, к числу которых относят: их фундаментальное значение; политико-правовой характер;

нормативность; юридическое верховенство по отношению ко всем остальным положениям конституции и других нормативных правовых актов; общепризнанность; целостность; устойчивость; особый порядок изменения.

В соответствии со статьей 1 Закона Российской Федерации «О безопасности» конституционный строй является объектом безопасности государства.

Понятие «безопасность государства» означает определенное состояние общественных отношений, обеспечивающее политическое господство правящей социальной группе (классу) внутри государства и за его пределами.

Государственная безопасность предполагает способность государства противостоять внутренним и внешним посягательствам на его суверенитет, территориальную целостность, конституционный строй.

С учетом данного подхода попытки отождествления понятий «безопасность государства» и «государственная безопасность» представляются ошибочными, поскольку безопасность государственного аппарата и его чиновников не сопоставимы с незыблемостью конституционного строя, территориальной целостностью, военной мощью и суверенитетом государства. Более того, устойчивость функционирования и стабильность воспроизводства государственного аппарата могут сопровождаться подрывом конституционного строя, снижением военного потенциала и ограничением суверенитета государства. Более правильным было бы рассматривать конституционный строй в качестве объекта национальной безопасности, а не безопасности государства.

В Концепции национальной безопасности под национальной безопасностью Российской Федерации понималась безопасность ее многонационального народа как носителя суверенитета и единственного источника власти в Российской Федерации[41]. В Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года понятие «национальная безопасность» раскрывается как состояние защищенности личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз, которое позволяет обеспечить конституционные права, свободы, достойные качество и уровень жизни граждан, суверенитет, территориальную целостность и устойчивое развитие Российской Федерации, оборону и безопасность государства[42].

Российская политико-правовая доктрина связывает понятие «защита конституционного строя» с понятием «обеспечение национальной безопасности».

Согласно Стратегии национальной безопасности Российской Федерации обеспечение национальной безопасности представляет собой целенаправленную деятельность государственных институтов по выявлению, предупреждению и пресечению различных угроз безопасности личности, обществу и государству, защите национальных интересов Российской Федерации. Стратегическими целями обеспечения национальной безопасности в условиях выборов являются защита основ конституционного строя Российской Федерации, основных прав и свобод человека и гражданина, охрана суверенитета Российской Федерации, ее независимости и территориальной целостности, а также сохранение гражданского мира, политической и социальной стабильности в обществе.

Защиту конституционного строя России следует рассматривать как направление обеспечения национальной безопасности, включающее в себя защиту основных прав и свобод человека и гражданина, обеспечение народовластия, верховенства и прямого действия Конституции на всей территории государства, территориальной целостности и суверенитета, поощрение политического и идеологического плюрализма, развитие конституционного контроля за выборными и назначаемыми государственными и муниципальными органами, а также привлечение к юридической ответственности за нарушение конституционных норм. Такая позиция представляет собой демократический подход к пониманию защиты конституционного строя.

В случае, если правящая социальная группа (класс) пытается отстранить народ от формирования государственной власти и контроля за ее деятельностью, ограничивает общедемократические права и свободы граждан, ликвидирует идеологическое и политическое многообразие, многопартийность, устраняет оппозицию, отменяет конституционную форму правления и государственного устройства, защита конституционного строя сводится лишь к сохранению с помощью аппарата управления и принуждения экономического, политического и идеологического господства правящей социальной группы (класса). Данный подход к защите конституционного строя можно охарактеризовать как антидемократический. Носители подобного антидемократического подхода к защите конституционного строя имеют нигилистическое правосознание, не одобряют ценности конституционно-правовых институтов и норм, руководствуются групповыми и личными интересами.

В юридической литературе принято различать понятия «охрана конституционного строя» и «защита конституционного строя». Критериями дифференциации данных понятий выступают субъекты и характер соответствующих мер.

Так, И.Н. Гальвина под охраной конституционного строя понимает «деятельность государственных органов, органов местного самоуправления, общественных объединений и отдельных индивидов по обеспечению реализации конституционных норм-принципов»[43]. В качестве защиты конституционного строя автор определяет «обеспечиваемый государственными органами механизм принудительной реализации конституционных норм соответствующими способами и средствами»[44]. Г.С. Решетникова справедливо отмечает, что «охрана конституции тем или иным образом осуществляется всеми субъектами конституционного права. Защищать же конституцию могут только государственные органы»[45].

Другие ученые, рассматривая правовую охрану конституционного строя, акцентируют внимание на мерах предупредительного, профилактического характера. По мнению В.Н. Бутылина, В.А. Виноградова, Э.Е. Втулкиной и Н.М. Колосовой, «охрана конституции направлена на предупреждение нарушений конституционных норм», в то время как защита конституционного строя «состоит в устранении нарушений этих норм»[46]. Данную позицию поддерживает М.П. Авдеенкова, Ю.А. Дмитриев, Т.И. Ряховская[47].

Следует согласиться с дифференциацией данных понятий и в избирательном процессе. Представляется, что кандидаты на выборные должности, их доверенные лица, наблюдатели, объединения избирателей способствуют реализации и предупреждению нарушений конституционных норм в избирательном процессе, но субъектами защиты конституционного строя в избирательном процессе не являются, поскольку не обладают соответствующими правомочиями, материальными ресурсами, правом издавать нормативные правовые и правоприменительные акты, легальной возможностью осуществлять меры принудительного характера.

Часть ученых-юристов рассматривает правовую охрану конституции в широком и узком смыслах. Охрана конституции в широком смысле предполагает создание необходимых условий, развитие соответствующих гарантий, совершенствование государственно-правовых средств и методов обеспечения действия конституционных норм[48]. В узком смысле под охраной конституции понимается совокупность контрольно-надзорных полномочий и мер, осуществляемых государственными органами, правомочными проверять содержание нормативных актов и действий адресатов права на предмет их соответствия Основному закону страны[49].

На наш взгляд, понятие правовой охраны конституции в широком смысле более точно отражает сущность обеспечения реального функционирования конституции.

Применительно к теоретическим исследованиям защиты конституционного строя необходимо отметить позицию О.Н. Дорониной, Д.С. Коровинских и О.Е. Кутафина, согласно которой защита конституционного строя может рассматриваться как специфическая правоохранительная деятельность государства, направленная на защиту норм конституции и применение мер государственного принуждения в случае их нарушения[50]. Выделение государства в лице его компетентных органов в качестве субъекта осуществления особого вида деятельности по защите конституционного строя представляется правильным.

Анализ понятийно-категориального аппарата в рассматриваемой предметной области подразумевает также изучение конструкций «национальные интересы» и «интересы защиты конституционного строя»[51].

Государственная политика защиты конституционного строя в условиях выборов определяется национальными интересами Российской Федерации.

В Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года национальные интересы Российской Федерации рассматриваются как совокупность внутренних и внешних потребностей государства в обеспечении защищенности и устойчивого развития личности, общества и государства.

Интересы защиты конституционного строя Российской Федерации в избирательном процессе являются системообразующим элементом национальных интересов России. С одной стороны, они направлены на развитие демократии и гражданского общества; с другой стороны, призваны обеспечить незыблемость конституционного строя, территориальной целостности и суверенитета Российской Федерации.

В группу интересов по развитию демократии и гражданского общества в Российской Федерации входят: повышение политической активности и правовой культуры граждан; развитие политического плюрализма; недопущение узурпации государственной власти одним политическим деятелем (одной политической партией); формирование и осуществление политики органов народного представительства с учетом общественного мнения; развитие общественного контроля избирательного процесса; защита политических (в том числе избирательных) прав граждан.

Среди интересов, направленных на обеспечение незыблемости конституционного строя, территориальной целостности и суверенитета Российской Федерации, следует выделить: сохранение политической стабильности в обществе; противодействие коррупции, сепаратизму, экстремизму и терроризму в условиях выборов; противодействие криминализации органов государственной власти и органов местного самоуправления; обеспечение легитимности формирования органов государственной власти и органов местного самоуправления; недопущение дезорганизации нормального функционирования органов государственной власти и органов местного самоуправления; недопущение массовых нарушений избирательных прав граждан и иных участников избирательного процесса; обеспечение политической независимости государства в условиях агрессивного иностранного (международного) наблюдения за выборами; недопущение использования избирательных кампаний в качестве механизмов захвата политической власти ставленниками иностранных государств и финансируемых ими организаций.

Эффективная защита конституционного строя невозможна без реализации интересов защиты конституционного строя в рамках регулирования подготовки и проведения выборов. Правовая регламентация избирательного процесса, выстроенная на основе системы интересов защиты конституционного строя, и адекватная ей правореализация позволяют обеспечить безопасность выборов как объекта защиты конституционного строя в сфере организации и функционирования государственной власти.

Выборы обеспечивают преемственность и периодичность воспроизводства публичной власти в России. Тем самым их проведение выступает гарантом стабильности институтов государственной власти и местного самоуправления и, в конечном счете, влияет на защиту конституционного строя. Приход к власти представителей тех или иных политических сил с помощью выборов обусловливает определенное состояние защищенности конституционного строя. От решений, принимаемых органами народного представительства и выборными лицами, зависит степень реализации конституционных прав и свобод граждан, характер средств и методов осуществления государственной власти.

Выборы выступают альтернативой силовому сценарию завоевания государственной власти. Как правило, с их помощью мирно разрешаются существующие в обществе противоречия и локализуется недовольство определенной части граждан.

Устойчивость развития политической системы, основанной на выборности народных представителей, разделении властей, демократических средствах и методах властвования, и ее защищенность от внутренних и внешних негативных воздействий зависят от способности законодательства и правоприменительной практики противодействовать угрозам, возникающим в условиях выборов, и удовлетворять возрастающие потребности в защите конституционного строя. Поэтому большого внимания заслуживает изучение объектов защиты, источников посягательств и комплекса угроз, которые могут возникать в ходе избирательных кампаний.

Таким образом, деятельность государства по защите конституционного строя в избирательном процессе представлена двумя уровнями. Первый уровень защиты конституционного строя предполагает реализацию интересов защиты конституционного строя в рамках регулирования избирательного процесса. Второй уровень защиты конституционного строя включает обеспечение соответствующих объектов защиты в формате правоприменительной и юрисдикционной деятельности государства. Указанные уровни защиты конституционного строя неразрывно связаны и взаимно дополняют друг друга.

Объекты защиты конституционного строя в условиях выборов характеризуются разнообразием. К ним можно отнести:

политико-правовые основы организации государства (демократизм, государственный суверенитет, конституционная форма правления и государственного устройства, верховенство права);

идеологические основы общества (политический и идеологический плюрализм, светский характер государства);

социальные основы общества (общественно-политическая стабильность, гражданский мир, защищенность и безопасность граждан, конституционные права и свободы);

институты политической системы и конституционный порядок их организации и деятельности (выборные органы государственной власти и органы местного самоуправления, конституционный порядок организации и деятельности политических партий, общественных объединений, средств массовой информации).

По направленности воздействия объектами защиты являются: руководители и специалисты избирательных комиссий, кандидаты и их доверенные лица, уполномоченные представители кандидатов и политических партий по финансовым вопросам, судьи и прокуроры, рассматривающие избирательные споры, наблюдатели (иностранные и международные наблюдатели), представители средств массовой информации, избиратели. В качестве материально-технических объектов защиты могут выступать: помещения, транспорт, средства связи, избирательная документация, программно-технические средства, подсистемы связи и передачи данных, информационные ресурсы избирательных комиссий (ГАС «Выборы» и ее фрагменты), помещения общественных приемных и избирательных штабов кандидатов, политических партий, здания и сооружения, предназначенные для проведения агитационных мероприятий, места массового скопления избирателей.

Источники посягательств в избирательном процессе представляется возможным подразделить на две основные группы: внутренние и внешние источники посягательств.

Внутренними источниками посягательств в избирательном процессе являются отдельные должностные лица, принимающие участие в разработке и принятии нормативных правовых актов, противоречащих Конституции и федеральным законам (в том числе, о выборах), не исполняющие судебные решения о приведении в соответствие федеральному законодательству указанных нормативных правовых актов; коррумпированные должностные лица избирательных комиссий, госслужащие и сотрудники правоохранительных органов, оказывающие содействие в организации и проведении выборов; преступные группы, стремящиеся к продвижению своих кандидатов на выборные должности в органы государственной власти и местного самоуправления; незаконные вооруженные формирования и организации, осуществляющие террористическую деятельность на территории России; действующие в Российской Федерации общественные и религиозные объединения, СМИ, а также отдельные лица, ставящие целью подготовку и осуществление экстремистской деятельности в условиях выборов.

Внешними источниками посягательств в избирательном процессе выступают: отдельные иностранные государства, заинтересованные в ослаблении, изменении и подрыве конституционного строя Российской Федерации; спецслужбы и государственные организации некоторых иностранных государств, конспиративно инициирующие и активно поддерживающие деятельность «прозападных» партий, сепаратистских, национал-радикальных, экстремистских движений и организаций на территории России; иностранные некоммерческие организации, осуществляющие под видом гуманитарных программ поддержку экстремистским силам на территории России; зарубежные научно- исследовательские структуры, разрабатывающие стратегию и тактику ослабления, изменения и подрыва конституционного строя России.

В зависимости от источника негативного воздействия угрозы конституционному строю, возникающие в ходе избирательных кампаний, представляется целесообразным классифицировать на внутренние и внешние.

На сегодняшний день можно условно выделить следующие внутренние угрозы, возникающие в избирательном процессе в Российской Федерации:

несовершенство избирательного законодательства, возникновение пробелов и (или) коллизий между федеральным и региональным законодательством о выборах в связи с постоянным изменением федеральной нормативной правовой базы, регулирующей организацию и проведение выборов;

попытки продвижения российскими организованными преступными группами своих кандидатов в органы государственной власти и местного самоуправления1;

практика выдвижения избирательными объединениями в ряде субъектов Российской Федерации кандидатов по национальным, религиозным, родственным и клановым признакам;

противоправные посягательства участников избирательного процесса и иных лиц, направленные на подготовку и совершение террористических и иных экстремистских действий в процессе организации и проведения выборов;

использование технологий манипулятивного воздействия на общественное сознание;

нарушение порядка финансового обеспечения подготовки и проведения выборов; злоупотребления в формировании и использовании избирательных фондов; коррумпированность избранных с помощью нелегальных финансовых

Здесь и далее под организованной преступной группой понимается устойчивая и сплоченная преступная организация, имеющая иерархическую структуру, сферу преступного влияния и созданная для совершения тяжких или особо тяжких преступлений. Организаторы, руководители (лидеры) или иные представители организованной преступной группы определяются как криминалитет.

средств выборных должностных лиц и депутатов представительных органов государственной власти и местного самоуправления;

подкуп избирателей;

организационная, материальная, финансовая и техническая зависимость избирательных комиссий, судов и территориальных подразделений федеральных органов исполнительной власти (в том числе правоохранительных органов) от федеральных должностных лиц и высших должностных лиц субъектов Российской Федерации в процессе организации и проведения выборов;

злоупотребление и (или) ненадлежащее осуществление властных полномочий госслужащими и должностными лицами, обеспечивающими организацию и проведение выборов;

попытки фальсификации должностными лицами избирательных комиссий итогов голосования и результатов выборов[52].

Внешние угрозы конституционному строю, возникающие в избирательном процессе, включают:

латентные попытки продвижения спецслужбами и организациями некоторых иностранных государств своих кандидатов в органы государственной власти и местного самоуправления Российской Федерации;

стремление ряда иностранных государств оказывать конспиративное целенаправленное информационно-пропагандистское, финансовое, политическое и силовое воздействие на избирательный процесс в ущерб конституционному строю России;

попытки использования спецслужбами и организациями ряда иностранных государств возможностей избирательного процесса для легального сбора и добывания информации в ущерб конституционному строю России;

использование отдельными иностранными государствами информационной зависимости России и дружественных ей государств от развитых стран Запада для нанесения ущерба конституционному строю Российской Федерации, в том числе в ходе выборов.

В качестве самостоятельной группы угроз конституционному строю, в рамках которой источники негативного воздействия могут носить как внутренний, так и внешний характер, следует рассматривать угрозы информационной безопасности Г АС «Выборы», направленные на конституционные права и свободы граждан1.

Как уже говорилось выше, в качестве одной из внутренних угроз конституционному строю России выступает несовершенство избирательного законодательства, возникновение пробелов и (или) коллизий между федеральным и региональным законодательством о выборах в связи с постоянным изменением федеральной нормативной правовой базы, регулирующей организацию и проведение выборов.

На современном этапе противоречия между федеральным и региональным законодательством о выборах чаще всего обусловлены динамичным развитием федеральной нормативной правовой базы. Региональные законодатели не всегда способны оперативно реагировать на постоянные изменения федерального избирательного законодательства. Другой причиной появления временных коллизий и пробелов стало совершенствование государственного строительства Российской Федерации в связи с состоявшимися в ряде регионов референдумами по объединению в новые субъекты Российской Федерации[53] [54].

Постоянные изменения федерального законодательства о выборах отрицательно влияют на обеспечение единого правового пространства Российской Федерации и противоречат интересам укрепления российской государственности.

В числе главных угроз конституционному строю России необходимо выделить попытки продвижения организованными преступными группами своих кандидатов в органы государственной власти и местного самоуправления. 25 февраля 2009 г., выступая на расширенном заседании Коллегии Генеральной прокуратуры Российской Федерации, Президент Российской Федерации Д.А. Медведев отметил, что на муниципальном уровне наблюдается довольно высокое представительство криминалитета. «Криминальные элементы, авторитеты и авторитетики местного масштаба не должны находиться в местных органах власти, а их там достаточное количество», - заявил глава государства[55].

Развитие экономических отношений в Российской Федерации, проходившее в период заметного ослабления регулирующей роли государства в экономике, отсутствие необходимой нормативной базы рыночного хозяйствования, широкомасштабный раздел государственной собственности с использованием незаконных методов и средств привели к массовому вовлечению в экономические процессы представителей организованных преступных групп и постепенному установлению криминального контроля над значительным числом хозяйствующих субъектов. Заинтересованность преступных групп в постоянном наращивании своих доходов, прямая зависимость официальной и теневой экономической деятельности от политической конъюнктуры в Российской Федерации, желание обеспечить личную безопасность обусловили стремление лидеров криминалитета легализовать свой статус и принимать активное участие в принятии политических решений. Удобным каналом реализации указанных криминальных интересов стало участие организованных преступных групп в избирательных кампаниях, проходящих в Российской Федерации[56].

В качестве угрозы конституционному строю необходимо рассматривать практику выдвижения избирательными объединениями в ряде субъектов

Российской Федерации (Карачаево-Черкесская Республика, Республика Дагестан, Тульская область и др.) кандидатов по национальным, религиозным, родственным и клановым признакам. Подобные злоупотребления партийных функционеров разочаровывают население в демократических ценностях, ведут к протестным настроениям, вызывают недовольство других диаспор национально-кадровой политикой в субъекте Российской Федерации, стимулируют национальную, религиозную и социальную рознь.

Наряду с попытками монополизировать власть по национальным, родственным, клановым и другим признакам, внутренней угрозой стали участившиеся противоправные посягательства участников избирательного процесса и иных лиц, направленные на подготовку и совершение террористических и иных экстремистских действий в ходе избирательных кампаний.

Согласно информации Следственного комитета при Прокуратуре Российской Федерации тенденция к росту преступлений экстремистской направленности продолжает оставаться устойчивой. В частности, за январь - сентябрь 2008 г. в Российской Федерации зарегистрировано 380 преступлений данной категории, что на 62,4 % больше, чем в 2007 г. По данным Генеральной прокуратуры Российской Федерации наибольшее количество преступлений за период 2007-2008 гг., связанных с экстремистскими проявлениями, совершено в Москве, Санкт- Петербурге, Республике Башкортостан, Республике Татарстан, Ставропольском крае, Свердловской, Кемеровской, Тюменской и Новосибирской областях. Наиболее высокие темпы прироста экстремистских преступлений в Центральном федеральном округе - 69,9 % (73 - в 2006 г., 124 - в 2007 г.) и Сибирском федеральном округе - 135% (14 - в 2006 г., 33 - в 2007 г.)[57]. Актуальность противодействия экстремистской деятельности в условиях выборов подтверждается установками главы государства в адрес руководителей правоохранительных органов Российской Федерации в связи с подготовкой федеральных выборов 2007 - 2008 гг. Так, 9 марта 2007 г. на встрече в Кремле с высшими офицерами Президент Российской Федерации призвал органы федеральной службы безопасности не допустить использования в ходе избирательных кампаний лозунгов националистического и экстремистского характера[58].

Выборы дают возможность обнародования политических программ и участия сепаратистских, национал-радикальных и экстремистских организаций в массовых мероприятиях, открытой пропаганды их идеологических взглядов. Выборные кампании широко освещаются в СМИ, поэтому любое противоправное посягательство, направленное на изменение или подрыв конституционного строя, поданное под прикрытием оппозиционной или радикальной политической деятельности, приобретает широкий общественный резонанс.

В ходе избирательного процесса проводятся общественно-политические и иные массовые агитационные мероприятия с привлечением значительной части населения. С учетом возрастания угрозы террористических акций особую актуальность приобретает обеспечение безопасности населения в местах массового скопления граждан при подготовке и в ходе избирательных кампаний.

Угрозой конституционному строю может выступать использование избирательных технологий манипулятивного воздействия на общественное сознание[59]. Манипулирование общественным сознанием осуществляется, главным образом, в следующих формах: распространение анонимных печатных агитационных материалов; использование изображений известных политических и общественных деятелей без их согласия; участие в предвыборной агитации лиц, которым ее проведение запрещено законом; нарушение установленного порядка организации (проведения) собраний, митингов, демонстраций, шествий или пикетирования. Среди выявленных в ходе избирательной кампании по выборам Президента Российской Федерации 2008 г. агитационных печатных материалов, распространяемых на территории субъектов Российской Федерации с нарушением требований избирательного законодательства: 65% составляли материалы без выходных данных (Республика Мордовия, Пермский край, Приморский край,

Астраханская область, Иркутская область, Кировская область, Магаданская область, Нижегородская область, Орловская область, Ростовская область, Смоленская область, Тамбовская область, Тверская область, Ямало-Ненецкий автономный округ); 19% - материалы, содержащие признаки экстремизма и социальной розни (Республика Мордовия, Пермский край, Приморский край, Астраханская, Магаданская, Кировская, Нижегородская, Ростовская, Смоленская области и Ямало-Ненецкий автономный округ); 6% - материалы с изображением физических лиц без их согласия (Пермский край, Смоленская область); 6% - материалы, не представленные в избирательные комиссии (Пермский край, Тюменская область); 4% - материалы, изготовленные до начала избирательной кампании (Нижегородская область)[60].

Как показывает практика, характер внутренней угрозы конституционному строю России приобретают финансовые злоупотребления при формировании и использовании средств избирательных фондов. Данные правонарушения отличаются высокой степенью латентности. После их совершения осуществляются активные действия по сокрытию следов противоправной деятельности, связанные с уничтожением финансовых документов, искажением бухгалтерской отчетности, переводом на другие должности или увольнением лиц, которым было что-либо известно о ходе финансовых нарушений в процессе проведения избирательной кампании[61].

В тесной взаимосвязи с незаконным финансированием выборов находится проблема коррупции со стороны выборных должностных лиц и депутатов представительных органов государственной власти и местного самоуправления, которые под воздействием различных российских и зарубежных структур, осуществлявших скрытое финансирование их предвыборных кампаний, принимают решения, наносящие ущерб конституционному строю России. В результате оказания кандидатам, избирательным объединениям и использования ими материально-финансовой поддержки помимо соответствующего избирательного фонда, выборы и их итоги фактически превращаются в процедуру «куплипродажи» власти[62]. Кандидат, привлекающий средства на проведение избирательной кампании, становится политически зависимым, связанным обязательствами перед теми, кто его финансировал.

Избирательные кампании последних лет свидетельствуют, что повсеместное распространение получает использование кандидатами на выборные должности и подконтрольными им юридическими лицами нелегальных финансовых средств на подкуп избирателей, который уже можно назвать угрозой конституционному строю в ходе избирательных кампаний. Распространенной формой подкупа избирателей является заключение договоров беспроцентного займа, вручение подарков избирателям на дому, продажа товаров по заниженным ценам, организация концертов со свободным входом[63]. Недостаточная эффективность противодействия электоральной коррупции связана с «мягкостью» санкций за осуществление подкупа избирателей и отсутствием юридической ответственности за получение избирателями выгоды материального и (или) нематериального характера за осуществление волеизъявления[64].

Характер угрозы конституционному строю приобретает в современных условиях организационная, материальная, финансовая и техническая зависимость избирательных комиссий и территориальных подразделений федеральных органов исполнительной власти (в том числе правоохранительных органов) от федеральных должностных лиц и высших должностных лиц субъектов Российской Федерации в процессе организации и проведения выборов[65].

Зависимость руководителей избирательных комиссий субъектов Российской Федерации, руководителей иных комиссий, действующих на постоянной основе и являющихся юридическими лицами, от органов государственной власти субъектов Российской Федерации, органов местного самоуправления связана с тем, что региональные органы власти и муниципальные органы осуществляют материальное и социальное обеспечение (в том числе медицинское, санаторно-курортное, жилищно-бытовое, пенсионное) указанных избирательных комиссий. Размер средств, выделяемых на финансирование избирательной комиссии субъекта Российской Федерации, определяется законодательным органом государственной власти субъекта Российской Федерации. Но в одних регионах средств вполне достаточно для издания различных книг и сборников по выборной тематике, проведения конференций и семинаров, в других - едва хватает на зарплату[66]. Аналогичное положение с избирательными комиссиями нижестоящего уровня подтверждает вывод о том, что сумма средств, выделенных комиссии, зависит от взаимоотношений руководителей избирательных комиссий с высшими должностными лицами субъектов Российской Федерации.

Наименее самостоятельны территориальные и участковые избирательные комиссии. Фактически ни одного вопроса, связанного с организацией и проведением выборов, участковые избирательные комиссии самостоятельно решить не могут[67]. Практика выборов свидетельствует, что наиболее зависимы члены избирательных комиссий, работающие на непостоянной основе[68].

Подконтрольность ряда избирательных комиссий федеральным должностным лицам и руководителям субъектов Российской Федерации позволяет использовать в конъюнктурных политических интересах существующую систему выдвижения и регистрации кандидатов, что вносит в избирательную кампанию дополнительные элементы коррумпированности, а также порождает значительное число избирательных споров по поводу отказов в регистрации. В связи с этим в число внутренних угроз следует включить злоупотребление и (или) ненадлежащее осуществление властных полномочий госслужащими и должностными лицами, обеспечивающими организацию и проведение выборов.

Серьезную опасность несут в себе случаи использования должностными лицами избирательных комиссий механизмов фальсификации итогов голосования и результатов выборов[69]. По данным судебной статистики, в Российской Федерации в 2007 г. по статье 142.1 УК РФ «фальсификация итогов голосования» было зарегистрировано 18 преступлений и осуждено 5 человек, в 2008 г. было зарегистрировано 1 преступление и осуждено 2 человека, в 2009 г - зарегистрировано 1 преступление и осужден 1 человек[70]. За период с 2005 по 2009 гг. по статье 142 УК РФ «фальсификация избирательных документов, документов референдума» вынесено 10 обвинительных приговоров (по 5 уголовным делам назначено наказание в виде условного лишения свободы, по 5 - в виде штрафа)[71]. Практика избирательных кампаний указывает на то, что итоги голосования и результаты выборов могут быть сфальсифицированы: в ходе манипулирования со списками избирателей (выборы в органы местного самоуправления Цивильского и Вурнарского районов Чувашской Республики в 2005 г., дополнительные выборы депутата Саратовской областной Думы 9 октября 2005 г., выборы глав и депутатов представительных органов сельских поселений Курумканского района Республики Бурятия 12 октября 2008 г.); в ходе противоправного использования бюллетеней для голосования и открепительных удостоверений (муниципальные выборы 19 декабря 2004 г. в Тверской области, муниципальные выборы 19 июня 2005 г. в Чукотском автономном округе, муниципальные выборы 12 марта 2006 г.

в Саратовской области, выборы в Республике Коми 11 марта 2007 г., муниципальные выборы в Тульской области 11 октября 2009 г., выборы главы муниципального образования «городской округ Дербент» Республики Дагестан 11 октября 2009 г.), а также при подсчете голосов избирателей (муниципальные выборы в Краснодарском крае 5 декабря 2004 г., муниципальные выборы в Республике Дагестан 11 марта 2007 г., выборы депутатов Волгоградской городской Думы 2 марта 2008 г., дополнительные выборы депутатов Саратовской городской Думы 2 марта 2008 г.).

Выборы играют важную роль не только во внутренней жизни Российской Федерации, но и являются объектом внешних посягательств некоторых иностранных государств, что, безусловно, имеет значение для защиты конституционного строя России. В связи с этим большое внимание нужно уделить комплексу внешних угроз конституционному строю России, возникающих в избирательном процессе.

В последние годы заметно возросло стремление ряда иностранных государств (прежде всего, Соединенных Штатов) оказывать целенаправленное информационно-пропагандистское, финансовое, политическое и силовое воздействие на избирательный процесс в ущерб конституционному строю Российской Федерации.

В 2007 г. Государственный департамент США подготовил доклад «Поддерживая права человека и демократию», в котором прямо заявлено, что США осуществляют «программную и техническую поддержку»

неправительственным организациям, действующим в российских регионах[72]. Проявлением такой поддержки стало создание в США «Фонда в поддержку демократии в России», образование в Украине «Комплексного центра новых независимых государств и стран Балтии для защиты прав человека и гражданского общества». Главной задачей созданных организационных структур является целенаправленное воздействие на общественно-политическую ситуацию в Российской Федерации с помощью формирования в России к 2010 году т.н. «единой демократической оппозиции».

Необходимо отметить, что реализация американских стратегических программ установления новых и ликвидации старых политических режимов (поддержка антигосударственных сил и оппозиционной деятельности) традиционно прикрывается гуманитарными интересами (защита прав человека, распространение демократических ценностей и свобод, борьба с коррупцией, терроризмом и т.п.). Сложно оспаривать важность борьбы с коррупцией, необходимость оппозиционной деятельности и защиты прав человека и гражданина в любом современном государстве, если речь не идет о предлогах для информационно-пропагандистского, финансового, политического и военного вмешательства во внутренние дела другого государства, полной или частичной ликвидации его суверенитета, формирования управляемой извне системы органов государственной власти и управления и изменения политики данного государства.

Впервые после распада двухполюсной мировой системы возможности целенаправленного иностранного воздействия на избирательный процесс были продемонстрированы в ходе выборов Президента Югославии 2000 г. Этот опыт управления выборами был успешно распространен на Грузию и Украину.

Можно выделить общую модель захвата политической власти, связанную с использованием выборов для осуществления «цветных» революций в Сербии, Грузии, Украине, Кыргызстане, Монголии, Молдавии и Иране. Она базируется на том, что любая «цветная» революция может быть охарактеризована по ряду критериев: субъекты управляющего воздействия на избирательный процесс; технологии оппозиционной борьбы; информационно-пропагандистское сопровождение; подмена народного волеизъявления внешней легитимацией захвата политической власти.

Во всех анализируемых случаях присутствовали аналогичные субъекты управляющего воздействия на избирательный процесс - ключевая роль принадлежала иностранным неправительственным организациям. Как правило, традиционными организаторами «повстанческого движения» в иностранных государствах являются американские неправительственные организации «Институт «Открытое общество» и сеть фондов Сороса» (Open Society Institute and Soros Foundation Network), Национальный Фонд поддержки демократии (National Endowment for Democracy), Международный фонд избирательных систем «Фридом Хаус» (Freedom House)[73]. Эти структуры, используемые спецслужбами США, негласно финансируют интересующих их кандидатов и политические партии, обучают активистов для участия в акциях протеста, оказывают методическую помощь отдельным избирательным штабам, консультируют кандидатов и их доверенных лиц, оказывают давление на иностранных и международных наблюдателей. Например, за период с 1998 по 2000 год в Сербию через сеть фондов Сороса и Национальный Фонд поддержки демократии поступило более 94, 6 миллионов долларов, которые распределялись между оппозиционными партиями и движениями. С 2000 по 2004 год Госдепартамент США выделил украинской оппозиции около 65 миллионов долларов. Для организации «тюльпановой революции» по линии Госдепартамента США неправительственным организациям, действующим в Кыргызстане, было выделено более 70 миллионов долларов[74].

Как отмечает С.Н. Бабурин, «цветные революции» приурочиваются к выборам, ставка изначально делается на молодежный романтизм и радикализм, раскол в политических элитах, поддержку прозападной оппозиции»[75]. Иностранные неправительственные организации и представители оппозиции активно используют студенческие организации в качестве мобильных и радикально-настроенных участников «революционных» событий. Так, ведущую роль в агитации против С. Милошевича и организации массовых беспорядков на улицах г. Белграда сыграла студенческая организация «Отпор». Организатором массовых акций в Грузии выступила радикальная студенческая организация «Кмара». В Украине действовала студенческая организация «Пора», инициировавшая акции протеста на Майдане.

Другим критерием является применение схожих технологий оппозиционной борьбы. Можно назвать их «катализирующими» технологиями, поскольку их использование направлено на обострение социально-политической

напряженности в стране, вовлечение в политическую борьбу максимального количества участников, привлечение внимания мировой общественности (прежде всего, США) к происходящим событиям. Используемые для этого противоправные действия (несанкционированные митинги, захваты и блокирование государственных органов, организация массовых беспорядков, создание незаконных военизированных формирований, вмешательство в работу избирательных комиссий и органов конституционного правосудия), как правило, остаются безнаказанными, поскольку осуществляются под прикрытием оппозиционной борьбы и имеют выраженную политическую окраску. В 2005 г. по указанному сценарию были организованы массовые беспорядки в Кыргызстане (т.н. «тюльпановая революция»), а в 2009 г. - в Кишиневе и Тегеране.

Публичная деятельность оппозиции начинается с митингов против нарушений законодательства о выборах. Организаторами поднимается тема фальсификации результатов выборов и использования кандидатами «административного ресурса» (именно так начинались «цветные» революции в 2000 г. в Сербии, в 2003 г. в Грузии, в 2004 г. в Украине, в 2005 г. в Кыргызстане, в 2008 г. в Монголии, в 2009 г. в Молдавии и Иране). По мере вовлечения в акции протеста все большего количества участников возникают призывы к продолжению демонстраций и приданию протестным акциям бессрочного характера, осуществляется блокирование важнейших государственных учреждений и органов государственной

1

власти. Организуются суточные дежурства оппозиционеров. Устраиваются палаточные лагеря. «Спонтанные» акции гражданского неповиновения общественности организованно перерастают в массовые беспорядки.

Следующий этап оппозиционной борьбы связан с выборной технологией, позволяющей легально захватывать политическую власть и менять государственно-политический режим. Речь идет о так называемом «внешнем голосовании». Данная технология используется при повторном голосовании или после официального объявления результатов выборов в случае незначительного перевеса голосов, поданных за того или иного кандидата. Поражение на выборах объясняется массовыми нарушениями, допущенными кандидатом-оппонентом, результаты обжалуются в судебном порядке, распространяется обращение к мировой общественности (в лице США и ЕС) с просьбой о непризнании результатов выборов. При этом народное волеизъявление технически подменяется внешним признанием результатов выборов1.

Примером могут служить выборы Президента Югославии в 2000 г. Еще до выборов официальные лица США обвиняли югославское правительство в фальсификации выборов. Уже в день выборов, до подсчета голосов, Демократическая Оппозиция Сербии объявила о победе своего кандидата. Никаких оснований для этого не было. Оппозиция и не собиралась признавать выборы, какими бы ни были их результаты. Аналогичная технология был использована 21 ноября 2003 г. как повод для «революции роз», когда Госдепартамент США официально объявил результаты выборов в парламент Грузии сфальсифицированными. «Внешнее голосование» состоялось и 21 ноября 2004 г., когда В. Ющенко попросил страны ЕС и США не признавать итоги украинских выборов. В июне 2009 г. данная технология была успешно апробирована кандидатом в Президенты Ирана Мир-Хуссейном Муссави.

Внешняя легитимация захвата политической власти сопровождается мощным информационно-пропагандистским давлением, в том числе и по дипломатическим каналам (заявления официальных представителей

Государственного Департамента США, Европарламента, Парламентской Ассамблеи Совета Европы, выступления наблюдателей Бюро по демократическим институтам и правам человека ОБСЕ)[76].

Наиболее острые формы иностранное вмешательство в избирательный процесс приобрело в ноябре 2004 - январе 2005 г. в ходе украинской «оранжевой революции» и «зеленой» революции в Иране в июне 2009 г.

Выборы в Украине подтвердили высокую эффективность использования «управляемых» избирательных кампаний как механизмов захвата власти и реализации внешней политики. Соединенные Штаты Америки через Фонд Сороса, Национальный Фонд поддержки демократии, Международный центр по ненасильственным конфликтам, Международный республиканский институт, «Freedom House» и другие иностранные неправительственные организации осуществляли финансовую поддержку оппозиции, готовили активистов для массовых акций протеста, в задачу которых входила дестабилизация и последующая смена политического режима, оказывали давление на международных наблюдателей, аккредитованных на выборах[77]. При этом преследовалась цель - поставить под сомнение результаты выборов, добиться признания нелигитимности международным сообществом избранных органов государственной власти.

Сценарий «иранских» событий 2009 г. имел особенности.

Во-первых, организация и проведение «цветной» революции в Иране осуществлялись с учетом религиозного фактора. Требования Муссави отменить результаты выборов сочетались с его призывами уважать мусульманскую систему ценностей Исламской Республики. Мнение духовенства имело ключевое значение при решении вопроса об аннулировании результатов состоявшихся выборов. 23 июня 2009 г. именно Совет стражей принял решение об отказе в отмене результатов выборов.

Во-вторых, для «иранского» варианта было характерно использование как официальными властями, так и оппозиционными силами современных информационных технологий. В ходе осуществления предвыборной агитации, а также для последующей мобилизации отдельных групп населения на участие в массовых демонстрациях протеста силами оппозиции широко использовались электронные СМИ, возможности сети «Интернет». В связи с необходимостью противодействия эскалации насилия и локализации массовых беспорядков официальные власти провели кратковременное отключение мобильных сетей, ограничили доступ к ряду сайтов и заблокировали отправку SMS - сообщений.

События, произошедшие в Тегеране после президентских выборов 2009 г., продемонстрировали всему миру эффективные возможности использования модели «цветных» революций для подрыва конституционного строя даже в консервативных религиозных государствах.

Грозит ли России сценарий «управляемых выборов», захват политической власти и ненасильственная смена государственно-политического режима? Думается, что подобную опасность нельзя недооценивать.

Даже в современном ослабленном виде Российская Федерация представляет собой огромное государство, обладающее уникальным ресурсным потенциалом, ядерным оружием и претендующее на активное участие в решении ключевых вопросов мировой политики. Вместе с тем, наиболее преемлемым для Запада вариантом является государство-колония с гипертрофированной сырьевой экономикой, контролируемым ядерным боезапасом, обладающее значительной территорией для захоронения вредных отходов и размещения экологически опасных производств[78]. С учетом этого ограничение (ликвидация) государственного суверенитета Российской Федерации, противодействие развитию многоукладной национальной экономики, формирование управляемой извне системы органов государственной власти и управления представляются весьма привлекательными.

В настоящее время представителями иностранных государств предпринимаются попытки продвижения своих кандидатов в органы государственной власти и местного самоуправления Российской Федерации. Вмешательство спецслужб и организаций ряда иностранных государств в избирательный процесс в России преследует, главным образом, следующую цель - сформировать из числа депутатов и выборных должностных лиц разных уровней «лобби», способное в силу занимаемого положения принимать законы и решения, выгодные отдельным иностранным государствам; стимулировать центробежные и дезинтеграционные процессы в субъектах Российской Федерации; осуществлять в ходе избирательных кампаний легальный сбор и добывание информации о социально-экономической и политической обстановке; проводить подбор и изучение возможных агентов влияния из числа перспективных и ныне действующих «народных» избранников в органах государственной власти и местного самоуправления. В этой связи конкретным кандидатам, представляющим интерес для иностранных государств, в ходе выборов организуется информационнопропагандистская, финансовая и политическая поддержка со стороны соответствующих зарубежных общественных организаций, неправительственных фондов, иных негосударственных структур и частных лиц.

В период выборов серьезные опасения вызывает стремление отдельных спецслужб и организаций иностранных государств использовать российские СМИ для нанесения ущерба суверенитету и территориальной целостности Российской Федерации, разжигания социальной, расовой, национальной и религиозной вражды, инспирирования сепаратистских настроений и межнациональных обострений в субъектах Российской Федерации. Ведущие иностранные государства могут использовать в своих интересах информационную, программную и технологическую зависимость России, в том числе в избирательном процессе.

Таким образом, теоретическое изучение выборов в системе народовластия, несмотря на его несовершенство в современной России, указывает на многофункциональный характер данного института. Сущность и значение выборов проявляются во множестве аспектов: они являются конституционнозакрепленным институтом (формой) непосредственного народовластия,

определяют формирование органов народного представительства, выступают средством активизации населения, устанавливают опосредованную обратную связь между гражданами и депутатами (выборными должностными лицами) в Российской Федерации.

Значение выборов для защиты конституционного строя велико. Периодическое проведение выборов выступает гарантом стабильности институтов государственной власти и местного самоуправления. Приход к власти представителей тех или иных политических сил с помощью выборов обусловливает определенное состояние защищенности конституционного строя и задает параметры государственной политики. От решений, принимаемых органами народного представительства и выборными лицами, зависит степень реализации конституционных прав и свобод граждан, характер средств и методов осуществления государственной власти, дальнейшая судьба населения государства.

Выборы выступают альтернативой силовому сценарию завоевания государственной власти. Выборы служат важнейшим индикатором доверия народа к власти и средством активизации населения. В то же время, в силу социально-политической значимости выборов, они могут являться объектом противоправных устремлений организованных преступных групп, террористических и иных экстремистских организаций и отдельных лиц, а для ряда иностранных государств являются объектом устремлений, направленных на нанесение ущерба конституционному строю России.

  • [1] См.: Постников А.Е. Избирательное право России. М., 1996. С. 21; Избирательное право и избирательныйпроцесс в Российской Федерации / Под ред. А.В. Иванченко. М.: Норма, 1999. С. 11; Избирательное право иизбирательный процесс в Российской Федерации / Под ред. А.А. Вешнякова. М.: Норма, 2003. С. 12.
  • [2] См.: Торшенко А.А., Трегубенков В.А. Понятие выборов в Российской Федерации // Российскийюридический журнал. 2001. № 2. С. 45.
  • [3] См.: Бабурин С.Н., Голик Ю.В., Карапетян Л.М. Партизация государства как путь деградации общества /Актуальные проблемы современного российского государствоведения: сб. научных трудов. Вып. 2. М.: Изд-воРГТЭУ, 2009. С. 275-276; Ведерников Н.Т., Моисеев А.М. Соблюдение конституционного принципа свободыдеятельности общественных объединений при реализации права граждан на объединение в политические партии /Румянцевские чтения. Государство и церковь: конституционно-правовые и богословские проблемы. М.: Изд-воРГТЭУ, 2009. С. 80, 82.
  • [4] См.: Авакьян С.А. Десять конституционно-правовых «заповедей» законотворчества // Вестник Московскогоун-та. Серия право. 2010. № 1. С. 24.
  • [5] Исключение составляет статья 34 Федерального закона «О выборах Президента Российской Федерации».
  • [6] См.: Князев С.Д. Предмет современного российского избирательного права // Государство и право. 2000.№ 5. С. 36.
  • [7] См.: Веденеев Ю.А. Политические партии в избирательном процессе: правовые иллюзии и юридическаяреальность //Государство и право. 1995. № 7. С. 26.
  • [8] См.: Реформа избирательной системы в Италии и России: опыт и перспективы. М.: Институт государства иправа Российской академии наук, 1995. С. 84, 85.
  • [9] См. Федеральный закон от 12 июля 2006 г. № 107-ФЗ «О внесении изменений в отдельныезаконодательные акты Российской Федерации в части отмены формы голосования против всех кандидатов (противвсех списков кандидатов); Федеральный закон от 5 декабря 2006 г. № 225-Ф3 «О внесении изменений вФедеральный закон «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме гражданРоссийской Федерации» и Гражданский Процессуальный Кодекс Российской Федерации».
  • [10] См.: Веденеев Ю.А., Лысенко В.И. Политика и федеральные выборы (К вопросу о взаимоотношенияхмежду властью и правом) //Государство и право. 1995. № 2. С. 83.
  • [11] См.: Петренко Д.С. Судебный конституционный контроль как важнейший признак современногоправового государства / Актуальные проблемы современного российского государствоведения. 2008. Вып. 1. / Подред. С.Н. Бабурина М.: Изд-во РГТЭУ, 2008. С. 94, 98; Скосаренко Е.Е. Избирательная система России: мифы иполитическая реальность. М.: Формула права, 2007. С. 101.
  • [12] См. Баглай М.В. Конституционное право Российской Федерации. М.: Норма, 2006. С. 389.
  • [13] Представляется, что подобная практика должна быть законодательно ограничена, поскольку она можетрассматриваться как разновидность введения избирателей в заблуждение. См. Приложение.
  • [14] См.: Колюшин Е.И. Концепция модернизации избирательного и связанного с ним законодательства //Вестник Московского ун-та. 2010. № 1. С. 75.
  • [15] См.: Дмитриев Ю.А., Исраелян В.Б. Избирательное право и процесс в Российской Федерации. Ростов-на-Дону: Феникс, 2004. С. 265.
  • [16] См.: Козлова Е.И., Кутафин О.Е. Конституционное право России. М., 2006. С. 94 - 100.
  • [17] См.: Еременко Ю.П. Советская конституция и законность. Саратов, 1982. С. 18; Кабышев В.Т. Становлениеконституционного строя России. Саратов, 1993. С. 4; Румянцев О.Г. Основы конституционного строя России.М.,1994. 285 с.
  • [18] См.: Еременко Ю.П. Советская конституция и законность / Под ред. Ржевского В.А. Саратов, 1982. С. 18
  • [19] См.: Кабышев В.Т. Становление конституционного строя России / Конституционное развитие России.Саратов, 1993. С. 4
  • [20] См.: Румянцев О.Г. Основы конституционного строя России. М.,1994.
  • [21] См. Большой юридический энциклопедический словарь / Под ред. А.Б. Барихина. М.: Книжный мир, 2005.С.253.
  • [22] См. Большой юридический энциклопедический словарь / Под ред. А.Б. Барихина. М.: Книжный мир, 2005.С. 381.
  • [23] См.: Бутько Л.В. Конституция и конституционная реформа. М., 1998. С. 72.
  • [24] См.: Лихобабин В.А., Пархоменко А.Г. Российский конституционализм: теория, история, перспективы. М.,2000. С. 10-11.
  • [25] См.: Баглай М.В., Габричидзе Б.Н. Конституционное право Российской Федерации. М., 1996. С. 96; БаглайМ.В. Конституционное право Российской Федерации. М., 2001. С. 98.
  • [26] См.: Богданова Н.А. Система науки конституционного права. М., 2001. С. 161.
  • [27] См.: Ткачева Н.А. Проблемы гарантированности основ конституционного строя. Дис. ... канд. юрид. наук.Ставрополь, 2004. С. 76.
  • [28] См.: Боброва Н.А. Конституционный строй и конституционализм в России (проблемы методологии,теории, практики). Автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. М., 2004. С. 5.
  • [29] См.: Боброва Н.А. Указ. соч. С. 17.
  • [30] См.: Козлова Е.И., Кутафин О.Е. Конституционное право России. М., 2006. С. 94 - 100; Кутафин О.Е.Государственное право Российской Федерации. T. 1. М., 1993. С. 117; Мамонов В.В. Конституционный стройРоссийской Федерации: понятие, основы, гарантии // Государство и право. 2004. № 10. С. 5; Румянцев О.Г. Основыконституционного строя России. М.,1994. 285 с.
  • [31] См. Ожегов С.И. Словарь русского языка. М., 1964. С. 451.
  • [32] См. Конституция Российской Федерации: Энциклопедический словарь / Под ред. В.А. Туманова, В.Е.Чиркина, Ю.А. Юдина. М., 1997; Большой юридический энциклопедический словарь. М., 2005. С. 410; ГальвинаИ.Н. Охрана и защита конституционного строя Российской Федерации. Автореф. дис. ... канд. юрид. наук.Челябинск, 2006. С. 8; Новинский В.В. Основы конституционного строя как система конституционных принципов// Российский юридический журнал. 2004. № 1. С. 9-15.
  • [33] См.: Большой юридический энциклопедический словарь словарь / Под ред. А.Б. Барихина. М.: Книжныймир, 2005. С. 410.
  • [34] См.: Гальвина И.Н. Охрана и защита конституционного строя Российской Федерации. Автореф. дис. ...канд. юрид. наук. Челябинск, 2006. С. 8. См. также Новинский В.В. Основы конституционного строя как системаконституционных принципов // Российский юридический журнал. 2004. № 1. С. 9-15.
  • [35] См.: Бутусова Н.В. Основы конституционного строя Российской Федерации как правовой институт ипредмет конституционно-правового регулирования // Вестник Московского университета. 2003. № 6. С. 17-29;Ткачева Н.А. Проблемы гарантированности основ конституционного строя. Дис. ... канд. юрид. наук. Ставрополь,2004. С. 83.
  • [36] См.: Ткачева Н.А. Проблемы гарантированности основ конституционного строя. Дис. ... канд. юрид. наук.Ставрополь, 2004. С. 78.
  • [37] См.: Козлова Е.И., Кутафин О.Е. Указ. соч. С. 94 - 100.
  • [38] См.: Малъко А.В., Колесников Е.В., Комкова Г.Н. Конституционное право России. М., 2001. 408 с.
  • [39] См.: Гальвина И.Н. Охрана и защита конституционного строя Российской Федерации. Автореф. дис. ...канд. юрид. наук. Челябинск, 2006. С. 8.
  • [40] См.: Рожков М.Б. Объект безопасности государства: конституционный строй или основыконституционного строя // В мире права. 2000. № 2. С. 34-41.
  • [41] См. Указ и.о. Президента Российской Федерации от 10 января 2000 г. №24 «О Концепции национальнойбезопасности Российской Федерации». [Утратил силу].
  • [42] См. Указ Президента Российской Федерации от 12 мая 2009 г. № 537 «Об утверждении Стратегиинациональной безопасности Российской Федерации до 2020 года» // Рос. газ. 2009. 19 мая.
  • [43] См.: Гальвина И.Н. Охрана и защита конституционного строя Российской Федерации. Автореф. дис. ...канд. юрид. наук. Челябинск, 2006. С. 15.
  • [44] См.: Галъвина И.Н. Указ. соч. С. 16.
  • [45] См.: Решетникова Г.С. Защита (охрана) Конституции Российской Федерации 1993 года // Норма. Закон.Законодательство. Право: Тезисы докладов межвузовской научно-практической конференции. Пермь.: изд-воПерм. гос. ун-та, 2006. Ч. 2. С. 27-29.
  • [46] См.: Бутылин В.Н. Институт государственно-правовой охраны конституционных прав и свобод граждан //Право и власть. 2002. № 2. С. 37; Виноградов В.А. Проблемы охраны (защиты) Конституции РоссийскойФедерации и конституционно-правовая ответственность // Конституционное и муниципальное право. 2003. № 1. С.2; Втулкина Э.Е. Проблема охраны (защиты) Конституции Российской Федерации и конституционно-правоваяответственность субъектов Федерации: вопросы теории и проблемы реализации // Проблемы понимания итенденции развития государства и права в XXI веке. Сб. науч. трудов. Ставрополь, 2004. С. 92; Конституционноезаконодательство России. М.: Городец, 1999. С. 374.
  • [47] См.: Авдеенкова М.П., Дмитриев Ю.А. Конституционное право Российской Федерации: Основы теорииконституционного права. 4.1. М., 2002. С. 205-206; Ряховская Т.И. К вопросу о соотношении понятий правоваяохрана и защита Конституции Российской Федерации // Проблемы государства, права, культуры и образования всовременном мире: материалы VI Международной научно-практической Интернет-конференции. Тамбов: Издат.дом ТГУ, 2009. С. 139-144.
  • [48] См.: Хабриева Т.Я. Правовая охрана конституции. Казань, 1995. С. 15. См. также Ведерников Н.Т.,Петренко Д.С. Конституционное правосудие (исторические, теоретические и организационные основы):Монография. М.: изд-во РГТЭУ, 2009. С. 11-12.
  • [49] См. Конституционное право / Отв. ред. А.Е. Козлов. М., 1996. С. 401.
  • [50] См.: Доронина О.Н., Коровинских Д.С. Система правовой охраны Конституции Российской Федерации //Государственная власть и местное самоуправление. 2005. № 5. С. 3; Кутафин О.Е. Предмет конституционногоправа. М.: Юрист, 2001. С. 120.
  • [51] По данному вопросу см. Хабриева Т.Я. Национальные интересы и законодательные приоритеты России //Журнал российского права. 2005. № 12. С. 19-29; Хабриева Т.Я. Национальные интересы и российскоезаконодательство // Право и безопасность. 2005. № 4. С. 71-79; Мальцев В.А. Влияние категории «интерес» наконституционно-правовые отношения в сфере обеспечения безопасности // Конституционное и муниципальноеправо. 2005. № 6. С. 26.
  • [52] При включении попыток фальсификации должностными лицами избирательных комиссий итогов голосованияи результатов выборов в число угроз конституционному строю, которые могут возникать в ходе избирательных кампаний,автор руководствовался не масштабом распространения данных деяний в деятельности избирательных комиссий, а степеньювреда, который указанные фальсификации способны нанести авторитету системе избирательных комиссий и государственнойвласти Российской Федерации в целом.
  • [53] См. Концепция развития безопасности информации в Государственной автоматизированной системеРоссийской Федерации «Выборы» (одобрена Постановлением ЦИК России от 26 декабря 2005 г. № 163/1080-4);Вешняков А.А. Общая характеристика гарантий обеспечения избирательных прав граждан с использованием ГАС«Выборы» // Конституционное и муниципальное право. 2006. № 8. С. 2-9; Савин С.Ю. Правовое обеспечениеинформационной безопасности Государственной автоматизированной системы Российской Федерации «Выборы»:дис. .. .канд. юрид. наук / РАГС при Президенте РФ. М., 2007. С. 35-37.
  • [54] 1 января 2007 г. в результате объединения Красноярского края, Таймырского и Эвенкийского автономныхокругов был образован Красноярский край; 1 июля 2007 г. в результате объединения Камчатской области иКорякского автономного округа образован Камчатский край; 1 января 2008 г. в результате объединения Иркутскойобласти и Усть-Ордынского Бурятского автономного округа образована Иркутская область; 1 марта 2008 г. врезультате объединения Читинской области и Агинского Бурятского автономного округа образован Забайкальскийкрай.
  • [55] См.: http://archive.kremlin.ru/text/news/2009/02/213299.shtml
  • [56] См.: Климова Ю.Н. Преступность и массовая коммуникация в период предвыборной агитации. Дис. ...канд. юрид. наук. Н.Новгород, 2003. 233 с; Горшенков Г.Г., Климова Ю.Н. Способы проникновения во властьорганизованной экономической преступности в условиях выборов / Обеспечение прав личности и интересовгосударства в современном обществе. Сб. тезисов Всерос. науч. - практ. конф. Муром, 2004. С. 211-217; КлимоваЮ.Н. Оценка эффективности системы антикриминальной безопасности избирательного процесса / Актуальныепроблемы юридической науки и правоприменительной практики. Сб. науч. трудов. Вып. 5. Сыктывкар, 2008. С.103-115.
  • [57] См. Актуальные проблемы противодействия национальному и политическому экстремизму: МатериалыВсероссийской научно-практической конференции. Т. 1. Махачкала: Изд-во Лотос, 2008. С. 14-15.
  • [58] См.: http://archive.kremlin.ru/2007/03/09/1839_type 63376_119347.shtml
  • [59] Думается, что по вопросу использования избирательных технологий манипулятивного воздействия наобщественное сознание следует вести отдельное исследование. В монографии манипулятивное воздействие наобщественное сознание рассматривается как скрытое психологическое принуждение, направленное напрограммирование целевых установок, поведения, мнений и психических состояний населения.
  • [60] См. Выборы Президента Российской Федерации. 2008: Сборник информационно-аналитическихматериалов /Центральная избирательная комиссия Российской Федерации. М.: СитиПрессСервис, 2008. С. 101.
  • [61] См.: Болотских Л.Ю. Выявление, расследование и предупреждение преступлений в сфере проведенияфедеральных выборов в Российской Федерации. Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2002. С. 11.
  • [62] См.: Андриянов О., Иванова Т. Тверская застава // Рос. газ. 2007. 25 августа; Дамм И.А. Коррупция вроссийском избирательном процессе: понятие и противодействие. Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Красноярск,2006. С. 15; Кабанов П.А., Райков Г.И., Чирков Д.К. Политическая коррупция в условиях реформированияроссийской государственности на рубеже веков: Монография. М.: Дружба народов, 2008. С. 51, 63; Никитина М.Коррупционная дюжина // Рос. газ. 2007. 7 декабря.
  • [63] См.: Бутаев В.И., Лысенко В.И., Морозова А.Н. Методическое пособие по оказанию органами внутреннихдел содействия избирательным комиссиям в реализации их полномочий и проведении выборов органовгосударственной власти и органов местного самоуправления. М.: РЦОИТ при ЦИК России, 2007. С. 30; СоловьевС.Г. Денежный подкуп избирателей на муниципальных выборах: проблемы теории и практики // Государственнаявласть и местное самоуправление. 2006. № 9. С. 20-23.
  • [64] См. Приложение.
  • [65] См.: Денисов С.А. Правовая характеристика борьбы правящих групп за сохранение власти на выборах //Избирательное право и избирательный процесс в субъектах Российской Федерации: состояние, проблемы,перспективы. Барнаул.: Изд-во Алтайского гос. ун-та, 2000. С. 116-119.
  • [66] Думается, что материальное и социальное (медицинское, санаторно-курортное, жилищно-бытовое)обеспечение избирательных комиссий должно осуществляться только из федерального бюджета. Федеральноефинансирование повысит статус и обеспечит независимость избирательных органов. См. также Полев В.А. Квопросу о независимости избирательных комиссий // Журнал о выборах. 2003. № 2. С. 53; Покровский Е.А.Монолог на выборную тему // Журнал о выборах. 2002. № 4; Добровольский П.Е. О независимости избирательныхкомиссий муниципальных образований // Административное и муниципальное право. 2008. № 10. С. 10-20.
  • [67] См.: Избирательное право / Под ред. К.К. Гасанова, А.С. Прудникова. М.: Юнити-Дана: Закон и право,2007. С. 182. В этой связи авторы (К.К. Гасанов и А.С. Прудников) предлагают все привести к реальной практикеи законодательно возложить избирательные функции на органы исполнительной власти и органы местногосамоуправления, сохранив избирательные комиссии на общественных началах только на день выборов иопределения результатов голосования. Данная инициатива представляется контрпродуктивной. Подобноереформирование избирательной системы будет связано с серьезными издержками, ликвидацией системысамостоятельных избирательных органов, оттоком специалистов в области избирательного права и приведет к ещебольшей зависимости избирательных комиссий от государственных и муниципальных органов.
  • [68] См.: Полев В.А. К вопросу о независимости избирательных комиссий // Журнал о выборах. 2003. № 2. С. 54.
  • [69] О законодательных мерах, направленных на предупреждение фальсификаций итогов голосования ирезультатов выборов, а также обеспечение «прозрачности» избирательного процесса см.: Бабурин С.Н.Особенности правовой системы российско-белорусского Союзного государства / Государствоведение: научныетруды. М.: Юнити-Дана, 2010. С. 455.
  • [70] См.: Волков В.П., Дамаскин О.В., Шапиев С.М. Некоторые проблемы и пути их решения для обеспечениязаконности избирательного процесса в Российской Федерации. М.: РЦОИТ, 2009. С. 114.
  • [71] См. Записка Правового управления аппарата ЦИК России «Сведения о привлечении к уголовнойответственности членов избирательных комиссий различных уровней в период с 2005 по 2009 годы в соответствиис данными, представленными избирательными комиссиями субъектов Российской Федерации». 4 с.
  • [72] См. Постановление Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации от 13 апреля2007 г. № 4434-4 ГД «О Заявлении Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации «Всвязи с попытками вмешательства США во внутриполитическую ситуацию в Российской Федерации».
  • [73] О роли американских неправительственных организаций в организации и проведении «цветныхреволюций» в Сербии, Грузии, Украине, Киргизии см. Renate Flottau, Erich Follath, Uwe Klussmann, Georg Mascolo,Walter Mayr, Christian Neef. Die Revolutions-GmbH: Helden unserer Zeit - wie eine neue Generation autokratischeRegime in Osteuropa und Zentralasien stuerzt // Der Spiegel. 46/2005 vom 14.11.2005. S. 178; Renate Flottau, ErichFollath, Uwe Klussmann, Georg Mascolo, Walter Mayr, Christian Neef. Die Revolutions-GmbH: Findet der naechsteVolksaufstand im weissrussischen Minsk statt? // Der Spiegel. 47/2005 vom 21.11.2005. S. 184; Борисов T. Платежки идолги // Рос. газ. 2007. 9 августа.
  • [74] См.: Кузьмин В. Роль США в осуществлении «цветных революций» в зарубежных странах // Зарубежноевоенное обозрение. 2008. № 9 (738). С. 9-18.
  • [75] См.: Бабурин С.Н. Российский путь / Современный русский консерватизм: научные труды. М.: Юнити-Дана,2010.С. 100.
  • [76] Деятельность данных структур, направленная на дестабилизацию обстановки в Украине, нагнетаниеоппозиционных настроений, оказание давления на органы государственной власти в условиях выборов былаподвергнута обоснованной критике в Заявлении Государственной Думы Федерального Собрания РоссийскойФедерации от 3 декабря 2004 г. «О попытках деструктивного вмешательства извне в развитие ситуации в Украине»// С3 РФ. 2004. № 50. Ст. 4997.
  • [77] См.: Кузьмин В. Роль США в осуществлении «цветных революций» в зарубежных странах // Зарубежноевоенное обозрение. 2008. № 9. С. 9-18.
  • [78] См. также: Бабурин С.Н. Предотвратить экспансию НАТО на Восток, или почему Россия против второй«холодной» войны // Международный диалог. ИМЭПИ РАН. 1998. № 1. С. 33-53; Бабурин С.Н. Глобализация иборьба России за свое национальное развитие / Государствоведение: научные труды. М.: Юнити-Дана, 2010. С.
 
Посмотреть оригинал
< Пред   СОДЕРЖАНИЕ   ОРИГИНАЛ     След >