Основные тенденции развития банковских технологий и характеристика преступлений, совершаемых с их использованием, Советского периода

Банковские технологии и характеристика преступлений совершаемых с их использованием в период 1917 г. - 1930 г.

Кредитная система России к 1917 г. состояла из: а) Государственного банка, 50 акционерных коммерческих банков, свыше одной тысячи обществ взаимного кредита и свыше 300 городских общественных банков, занимавшихся краткосрочным кредитованием торговли и промышленности б) Государственных Дворянского Земельного и Крестьянского Поземельного банков, 10 частных акционерных земельных банков и нескольких десятков городских и губернских кредитных обществ, составлявших систему учреждений ипотечного кредита, и в) большого числа учреждений мелкого кредита (ссудосберегательных товариществ и кредитных товариществ во главе с Московским Народным банком, земских касс мелкого кредита и пр.)^[1].

Во время Первой мировой войны частные банки в России резко разбогатели и усилились (при сильном ослаблении Государственного банка — обеспечение золотом его кредитных билетов упало за годы войны в 10,5 раза). В 1917 г. банки занялись спекуляцией продовольствием, скупили и арендовали склады и взвинчивали цены. При этом следует отметить, что иностранцам принадлежало 34 % акционерного капитала банков. Из всех частных банков только один (Волжско-Вятский) мог считаться русским, но он был блокирован «семеркой» и капитал его рос медленно.

С первых дней Советской власти банкиры, являясь серьезной политической силой, при поддержке иностранного капитала объявили финансовый бойкот. На собрании товарищей Министра Финансов, директоров и начальников отделов Госбанка сразу после Октябрьской революции была принята резолюция об отказе подчиняться новой власти. Это привело к тому, что Совнарком не мог получать денег даже на канцелярские расходы¹, а Подпольный комитет, созданный из оставшихся на свободе членов Временного правительства, смог получить около 42,9 млн. рублей^{[2] [3]}.

Положение для советского правительства было крайне тяжелым, в связи с чем оно решило прибегнуть к прямому вооруженному нажиму. 20 (7) ноября Троцкий предложил достать деньги путем посылки представителей от каждой роты Петроградского гарнизона в Госбанк^[4]. В 13 часов этого же дня вооруженный отряд вошел в здания Государственного банка, но заставить выдать требуемую сумму им не удалось^[5].

24 (11) ноября 1917 г. становится переломным днем в отношениях Советской власти с Госбанком. В этот день Совет народных комиссаров (далее — С НК) назначает в Госбанк правительственного комиссара и увольняет ряд высших чиновников Госбанка и Минфина без права на пенсию^[6]. 26 (13) ноября вышел декрет, по которому Комиссару по Госбанку со всеми правами Управляющего В. В. Оболенскому предоставлялось право в виде временной меры выдать краткосрочный аванс СНК в размере 25 млн. рублей.

После назначения в Госбанк комиссара, его служащие открыто объявили забастовку. Они покинули банк и захватили с собой ключи от денежных касс, сейфов и шкафов с документами. Забастовку, начавшуюся 27 (14) ноября 1917 г., возглавил Всероссийский профессиональный союз работников кредитного дела — «Банксоюз».

В ответ на это большевики решили прибегнуть к карательным мерам. 27 (14) ноября В. В. Оболенский издал распоряжение по Госбанку с угрозами в адрес чиновников. Через 3 дня после объявления забастовки все ключи от Госбанка были силой захвачены комиссарами, назначенными в различные подразделения этого учреждения. 30 (17) ноября удалось получить первую партию денежных средств в сумме 5 млн. рублей.

3 декабря (20 ноября) 1917 г. в «Правде» был опубликован приказ ВРК с угрозами в адрес забастовщиков. В тот же день СНК принял декрет, по которому ввиду забастовки служащих и острого недостатка дензнаков в Москве, разрешалось кассиру Госбанка, «в виде исключительной меры», выслать туда денежных знаков на 100 млн. рублей. Комиссар банка В. В. Оболенский лично опрашивал чиновников относительно их согласия или несогласия работать. Несколько человек, отказывавшихся приступить к исполнению своих обязанностей, арестовали и отправили в военную следственную комиссию. Такие действия властей не смутили забастовщиков.

Кроме карательных мер, большевики решили опереться в борьбе со стачкой на низших служащих-счетчиков, кассиров и т. д. и использовать в своих целях печать. 2 декабря (19 ноября) В. В. Оболенский обратился к бывшим чиновникам Госбанка, находящимся на военной службе и желающим занять места бастующих, явиться к нему в здание Государственного банка. 10 декабря (27 ноября) в спешном порядке было проведено постановление комиссаров Госбанка о выдаче низшим служащим единовременного пособия в размере шестимесячного оклада.

Используя политику кнута и пряника, большевики постепенно стали ломать забастовку. Взамен бастующих к 22 (9) декабря было принято 650 новых и вернулось до 400 бывших служащих центрального аппарата Госбанка¹. Но забастовка продолжалась. Однако касса Госбанка оказалась в руках большевиков.

Следующей проблемой для Советской власти были частные банки. Несмотря на то, что перед Октябрьской революцией РСДРП (б) высказывалась за национализацию всех кредитных организаций России, Совет народных комиссаров не спешил проводить эту идею в жизнь. Советское правительство попыталось поставить под свой контроль частные банки через снабжение их наличностью. 15 (2) декабря с Комитетом акционерных банков и профсоюзом работников частных кредитных организаций было подписано особое соглашение^{[7] [8]}.

Но попытка Советской власти поставить под свой контроль частные банки закончилась провалом. Банкиры представляли в Госбанк не соответствующие действительности справки и ведомости, а расходовали полученную наличность по своему усмотрению. В период «контроля» бегство капиталов из частных банков возросло. Перепадало и контрреволюционным организациям^[9]. С таким положением большевики долго мириться не могли и В. И. Ленин поручил подготовить проект декрета о национализации частных банков Г. Я. Сокольникову¹. Декрет был проведен помимо народного комиссара по финансам на особом заседании СНК.

Таким образом, через три недели саботажа 27 (14) декабря 1917 г. в соответствии с декретом ЦИК «О национализации банков»^{[10] [11]} произошел силовой захват основных частных банков вооруженными красногвардейцами. В данном документе, в частности, говорилось, что в интересах правильной организации народного хозяйства и решительного искоренения банковской спекуляции и всемерного освобождения рабочих, крестьян и всего трудящегося населения от эксплуатации банковским капиталом, в целях образования подлинно служащего интересам народа и беднейших классов — единого народного банка Российской Республики, Центральный Исполнительный Комитет постановляет:

• 1) Банковское дело объявляется государственной монополией.
• 2) Все ныне существующие частные акционерные банки и банкирские конторы объединяются с Государственным банком.
• 3) Активы и пассивы ликвидируемых предприятий перенимаются Государственным банком.
• 4) Порядок слияния частных банков с Государственным банком определяется особым декретом.
• 5) Временное управление делами частных банков передается совету Государственного банка.
• 6) Интересы мелких вкладчиков будут целиком обеспечены.

Таким образом, с момента издания настоящего Декрета советская власть объявила банковское дело монополией государства. Также были конфискованы крупные вклады, аннулировались все внешние и внутренние займы, которые заключили как царское, так и Временное правительство^[12]. С этого события началась история создания и функционирования советской банковской системы, которая реализовывала банковские технологии основанных, чаще не на экономических отношениях, а на политической целесообразности.

Но забастовка банковских служащих продолжалась и после издания указанного Декрета. Переговоры о прекращении забастовки с Кредиттрудом вел Г. Я Сокольников. Благодаря его усилиям, 2 февраля (20 января) 1918 г появилась резолюция общего собрания Кредиттруда, в которой было заявлено о решении приступить к работе. На радиограмме о прекращении забастовки В. И. Ленин написал: «По радио, за границу и всем». Но во второй половине января 1918 г. лишь часть служащих вернулась на работу, забастовка продолжалась еще 2 месяца. Только 3 апреля 1918 г. общее собрание служащих кредитных учреждений с участием представителей Советской власти решило прекратить стачку. 6 апреля все служащие петроградских банков вышли на службу, а к 20 апреля забастовка была окончательно прекращена в Москве¹.

Забастовка банковских служащих нанесла серьезный удар, как по финансовой системе страны, так и по финансовому аппарату России. Работа кредитных организаций иногда просто замирала. Некому было посылать денежные знаки, распределять их по кассам и выдавать населению.

Большевики не ожидали такого сопротивления банкиров. Они не собирались разрушать банковскую систему, а хотели ее взять готовой у капитализма, к чему в частности призывал В. И. Ленин^{[13] [14]}. Но обстоятельства сложились таким образом, что пришлось ломать ее снизу доверху На службу в банки была принята масса новых служащих, в подавляющем большинстве крайне низкой квалификации. С этого периода начинается процесс депрофессионализации и «размывания» финансового аппарата, который охватил весь период военного коммунизма

Как только была сломлена забастовка служащих Государственного Банка Российской империи, новая власть активно продолжила ликвидацию дореволюционных кредитных организаций, начало которой было положено еще 25 ноября 1917 г., когда декретом СНК были упразднены Государственный Дворянский Земельный Банк и Крестьянский Поземельный Банк^[15]. Так, 10 октября 1918 г. циркуляром Народного Комиссара по Финансовым Делам Н. Кре- стинского, основанного на п. 1 декрета от 14 декабря 1917 г. «О национализации банков» и постановлении СНК от 20 сентября 1918 г. о неукоснительном проведении монополизации банковского дела, предложено всем Финансовым Отделам Губернских Исполнительных Комитетов Советов приступить к немедленной ликвидации Обществ Взаимного Кредита. В соответствии с аналогичными циркулярами активизировалась работа по ликвидации и других видов кредитных организаций дореволюционной России.

В течение 1918 г. продолжалась постепенная ликвидация кредитных организаций Российской империи. Дольше всех не подвергался национализации Народный Московский Банк. Причина была в том, что это был центральный банк кооператоров и прави- С. IX.

тельство хотело избежать конфликта с ними и его вкладчиками- крестьянами. Тем не менее, 2 декабря 1918 г. Декретом СНК «О национализации Народного Московского Банка и о кредитовании Кооперативов»¹ банк национализировался и сливался с Народным Банком РСФСР, к которому перешли все активы и пассивы (п. 1). Правление Московского Народного Банка преобразовывалось в Кооперативный Отдел Центрального Управления Народного Банка (п. 3), а местные отделения реорганизовались в местные Кооперативные Отделы Народного Банка (п. 4).

Следует отметить, что ко 2 декабря 1918 г. на территории РСФСР были ликвидированы и все иностранные банки.

Национализация банков новой властью, как писал В. И. Ленин, позволила Советскому государству впервые получить «возможность сначала обозревать все главные денежные операции, без утайки их, затем контролировать их, далее регулировать хозяйственную жизнь, наконец, получить миллионы и миллиарды на крупные государственные операции, не платя «за услуги» бешенных «комиссионных» господам капиталистам»^{[16] [17]}.

Кроме того, национализация банков облегчила проведение рабочего контроля за производством и распределением продуктов, а затем — проведение национализации промышленности, так как она передавала в руки Советского государства не только книги и записи о клиентах банков, но и принадлежавшие банкам «контрольные пакеты» акций промышленных предприятий. Владея этими «контрольными пакетами», Советское государство в лице своих представителей получило большинство голосов на общих собраниях акционеров предприятий. Национализация банков также предоставляла в распоряжение государства большое количество продовольственных товаров, служивших обеспечением выданных банками ссуд^[18].

Созданный Народный банк РСФСР первоначально кредитовал предприятия всех форм собственности. При этом Народный банк учитывал кредитоспособность каждого предприятия и народнохозяйственное значение его продукции. В каждом отдельном случае банк выяснял действительную потребность предприятия в банковском кредите. Сами же кредиты предоставлялись обычно в форме контокоррента под обеспечение векселей или товарных запасов.

2 мая (19 апреля) 1918 г. был принят декрет СНК «О соблюдении единства кассы»¹, которым предписывалось, что денежные средства (наличные деньги, процентные бумаги и ценности), находящиеся в заведывании Советских учреждений и должностных лиц, должны вноситься в Народный Банк или Государственное Казначейство.

После того как декретом СНК от 28 июня 1918 г. была национализирована крупная промышленность, государственные предприятия данной отрасли, перешедшие на бюджетное финансирование, вышли из системы кредитования Народного банка. В результате этого кредитные операции последнего стали постепенно сокращаться. Осенью 1918 г. на отделения Народного банка была возложена обязанность кассового исполнения бюджета, а затем Государственное Казначейство слилось с Народным банком. Это положило начало объединению всего сметного, расчетного и кассового обслуживания бюджета в Народном банке. В учреждениях банка были созданы сметные бухгалтерии, а в центральном управлении Народного банка — сметный отдел, которые контролировали поступление и расходование бюджетных средств. 10 апреля 1919 г. СНК издал декрет о слиянии сберегательных касс с Народным банком, превратив этим окончательно банк в единый расчетно-кассовый центр советского государства.

• 31 октября 1918 г. вышло постановление «О слиянии Казначейств с учреждениями Народного банка»^{[19] [20]}. Прилагаемые к данному нормативному акту Правила регламентировали реализуемые учреждениями Народного Банка банковские технологии. Так, в частности, банковские технологии расчетных операций характеризовались следующим образом.
• 1) Платежи производились по именным платежным чекам распорядителей текущих счетов. В чеке заполнялись следующие реквизиты: номер текущего счета, время выдачи чека, номер чека по журналу распорядительного управления, наименования сметы и сметного подразделения (параграф, статья и литера), к которому относились расходы. Чек скрепляется печатью учреждения или лица выдавшего чек (п.7).
• 2) В банке должны находиться образцы подписи лица, кто уполномочен выдавать чеки (п.8).
• 3) Чек выдавался кредитору под его расписку (п.9) и предъявлялся последним не позднее месяца со дня выдачи (п.11).
• 4) При предъявлении чека в отделение (контору) банка сметная бухгалтерия обязана была удостовериться: а) подписан ли чек тем лицом, в распоряжении которого открыт текущий счет, и имеется ли на чеке номер бухгалтерского журнала или номер входящий распорядительного управления; б) имеется ли свободный остаток на текущем счете на производство указанного в чеке платежа и в тот ли срок деньги требуются, как это установлено законом и действующими правилами; 3) по расходам, подлежащим предварительной ревизии Государственного Контроля, имеется ли на чеке гриф о согласии Контроля на выдачу указанной в чеке суммы; г) по выдаче из специальных средств и депозитов, имеется ли на надлежащем текущем счете сумма, которая назначена к выдаче по чеку; д.) в случае явки доверенного от кредитора лица, имеется ли на чеке передаточная надпись (п.12). После проверки чека сметная бухгалтерия производила отметку в расчетной книге текущих счетов, проставляла на чеке надпись, разрешающую платеж, составляла ордер на кассу и передавала ордер с чеком через служащих бухгалтерии в контору банка (п. 13).
• 5) Касса банка по сличению полученного ею ордера с чеком отбирала от получателя расписку на чеке в получении назначенной к выдаче суммы с указанием времени получения и затем выдавала указанную в ордере сумму (п.15).
• 6) Перевод денежных средств с текущего счета в одном отделении банка производился по требованию главных распорядителей кредитами или по переводным чекам местных распорядителей (п.17).
• 7) Платежи в счет государственных доходов, специальных средств и депозитов вносились путем подачи объявлений, в которых указывалось, кто, сколько и на какой предмет вносит (п. 22).
• 8) Ежедневно по окончанию действия кассы банка разность между приходом и расходом записывалась в книгу оборотной кассы отделения (конторы) и проводилась по соответствующим счетам баланса (п. 34).

С 1 марта 1919 г. единственным источником, финансировавшим все государственные предприятия, стали бюджетные ассигнования. Это означало, что государственные предприятия производили платежи за счет бюджета, а поступления от реализации продукции сдавали в доходы того же бюджета.

4 марта 1919 г. СНК издал декрет, по которому кредиты, полученные государственными предприятиями в Народном банке, впредь возврату не подлежали. В создавшейся обстановке банк почти прекратил реализацию технологий банковского кредитования. Постепенно он утрачивал и функцию расчетного центра, ограничивая ее лишь расчетами предприятий с государственным бюджетом. В этих условиях стало нецелесообразным параллельное существование финансовых органов Наркомфина и Народного банка.

Поэтому в конце 1919 г. отделения банка были реорганизованы в подотделы губернских и уездных финансовых отделов, а сам Народный банк 19 января 1920 г., с передачей возложенных на него функций во вновь организованное Центральное бюджетно-расчетное управление Наркомфина, был ликвидирован. С ликвидацией через год кооперативного отдела при Центральном бюджетнорасчетном управлении Наркомфина в РСФСР, к концу гражданской войны кредитной системы фактически не существовало.

Переход к НЭПу значительно оживил банковскую деятельность. Так, Декрет СНК от 30 июня 1921 г. отменил всякие ограничения денежных сумм, которые могли находиться в руках частных лиц, а также установил впервые в советском законодательстве начало неприкосновенности вкладов и банковской тайны.

В самом начале новой экономической политики на IV сессии ВЦП К 7 октября 1921 г. было принято постановление об учреждении Государственного банка, а 16 ноября он уже начал свои операции (технологии). В Положении о Государственном банке было сказано: «Государственный банк РСФСР (с 6 июля 1923 г. Госбанк СССР) учреждается с целью способствовать кредитом и прочими банковскими операциями развитию промышленности, сельского хозяйства и товарооборота, а также с целью концентрации денежных оборотов и проведения других мер, направленных к установлению правильного денежного обращения»^[21]. Из смысла положений декрета СНК от 18 ноября 1921 г. на Госбанк была возложена реализация банковских технологий расчетных операций с теми иностранными банками, с которыми устанавливались корреспондентские отношения.

В первый год деятельности Госбанк не был эмиссионным банком и его кредитные ресурсы формировались в основном за счет бюджетных ассигнований. Декретами СНК от 25 июля и 11 октября 1922 г. Госбанку было предоставлено монопольное право выпуска банкнот. С этого момента объемы его учетно-ссудных операций неуклонно возрастают. Так на 1 октября 1926 г. балансовые средства Госбанка составляли 2 879 млн. руб., которые на 65 % (или 1 865,1 млн. рублей) формировались за счет основных ресурсов (капиталов, депозитов и эмиссии банкнот) банка. Это позволило Госбанку направить в кредитный оборот 1 918,3 млн. рублей денежных средств, из которых на учет векселей пошло 1 082,5 млн. рублей, а на онколь в форме контокоррента под обеспечение товаров, товарных документов, векселей и прочих обязательств — 207 млн. рублей^[22].

Для предохранения предоставляемых кредитов («на развитие промышленности, сельского хозяйства и товарооборота») от обесценения, Госбанк расширял покупку золота и других драгоценных металлов, а также иностранной валюты, совершал операции по покупке и продаже легко реализуемых товаров, при выдаче и погашении ссуд исходил из текущего курса совзнаков в золоте или из цены того товара, под обеспечение которого выдавалась ссуда, взимал повышенные проценты по кредитам (в первый год своей деятельности случалось, что банк взимал по учетно-ссудным операциям до 8 %-12 % ежемесячно).

Несмотря на рост сети учреждений Госбанка и его операций (технологий), он один не мог обеспечить потребности народного хозяйства в кредитных и расчетных операциях (технологиях). Необходимы были специальные банки, тесно связанные с соответствующими отраслями, и осуществляющие максимальную мобилизацию свободных денежных средств на текущих счетах своих клиентов. Организация сети специальных банков происходила в период 1922-1924 гг. В первую очередь были созданы учреждения кредитной кооперации, кооперативные банки и общества взаимного кредита.

Декретом ВЦИКи СНКот 24 января 1922 г. было положено начало созданию специальных учреждений сельскохозяйственного кредита — кредитных и ссудо-сберегательных товариществ. Причем бедняцким хозяйствам предоставлялось право вступать в них либо без паевых взносов, либо уплачивать взносы с большой рассрочкой.

Для обслуживания и развития кредитной кооперации и непосредственного кредитования на государственном уровне учреждались республиканские акционерные сельскохозяйственные банки (с 1923 г.) и Центральный сельскохозяйственный банк СССР (1924 г.). Последний, возглавлявший всю систему сельскохозяйственного кредита, не имел своих отделений и осуществлял кредитование через республиканские банки и общества сельскохозяйственного кредита. Так на 1 октября 1926 г. в СССР действовало 6 республиканских сельскохозяйственных банков (РСФСР, Украины, Белоруссии, Закавказья, Узбекистана и Туркмении).

В начале 1922 г. были учреждены также и кооперативные банки, которые должны были содействовать кредитом всемерному развитию потребительской кооперации. Так на паевых началах своей организации первоначально возник Банк потребительской кооперации (Покобанк), преобразованный в 1923 г. во Всероссийский кооперативный банк (Всекобанк). Для обслуживания кооперативных организаций Украинской республики в том же 1922 г. был создан Всеукраинский кооперативный банк (Украинбанк), организация которого соответствовала структуре Покобанка. На 1 октября 1926 г. кооперативными банками было произведено краткосрочных ссуд на 118 млн. руб. и долгосрочных ссуд — на 10 млн. руб. при совокупном балансе (без учета межконторных расчетов) на 172 млн. рублей¹.

В 1922 г. (с 1 июля) было разрешено образовывать общества взаимного кредита с «целью ограничения кредитования частного капитала за счет средств государства и кооперации, осуществления контроля за их деятельностью, а также борьбы с ростовщическим капиталом»^{[23] [24]}. Участниками обществ были средние и мелкие промышленники, частные торговцы и пригородные кустари. Технологии обществ взаимного кредита сводились в основном к аккумуляции временно свободных средств и предоставлении их в качестве кредитов под учет векселей, товаров и ценных бумаг.

В 1922-1925 гг. были также созданы отраслевые и территориальные специальные банки, местные коммунальные банки и система сберегательных касс. 19 октября 1922 г. для содействия развитию промышленности, транспорта, внешней и внутренней торговли был учрежден в форме акционерного общества Торгово-промышленный банк СССР (Промбанк). Основными функциями Промбанка являлись кредитное, расчетное и кассовое обслуживание государственной промышленности, транспорта и торговли. В 1923 г. был утвержден Устав Промбанка. По размерам операций он занимал второе место после Госбанка. В 1923-1925 гг. в операциях Промбанка преобладали краткосрочные кредиты, которые за этот период увеличились в три раза и на 1 октября 1925 г. составили 321,3 млн. рублей, а долгосрочные кредиты — 11,2 млн. рублей^[25].

Для развития внешнеторговых операций в 1922 г. создается акционерный Российский коммерческий банк (Роскомбанк) при участии шведского капитала. Однако в связи с тем, что банк в основном осуществлял кредитование частной внутренней торговли, в 1924 г. Советское правительство выкупило все акции шведской стороны и преобразовало Роскомбанк в Банк для внешней торговли (Внешторгбанк). В соответствии с уставом банк должен был содействовать развитию внешней и внутренней торговли и промышленности, связанных с внешнеэкономической деятельностью. На 1 октября 1926 г. балансовые средства Внешторгбанка возросли до 155,6 млн. рублей при остатках на текущих счетах и вкладах на

28,1 млн. рублей и общей сумме учетно-ссудных операций на 96 млн. рублей.

Кроме специальных банков, организуемых по отраслевому признаку, в 1922 г. в стране появились специальные территориальные банки — Юго-Восточный банк в Ростове-на-Дону, Дальневосточный банк и Среднеазиатский банк. Появление этих банков объяснялось необходимостью ускоренного развития отдельных территорий с учетом специфики их региональной экономики, удаленностью от центра, а также неразвитостью межбанковских связей и системы корреспондентских отношений.

В ноябре 1922 г. для содействия восстановлению и развитию коммунального и жилищного строительства в нашей стране стали создаваться коммунальные банки. Устав первого и наиболее крупного коммунального банка — Московского городского банка, был утвержден 6 ноября 1922 г. Коммунальные банки создавались как смешанные акционерные общества, в которых не менее 50 % акций принадлежало местным исполкомам. Эти банки должны были осуществлять кредитование местного коммунального хозяйства (как правило, долгосрочное), предоставлять кредиты населению на нужды городского строительства всех видов, выдавать краткосрочные кредиты местным государственным, кооперативным и частным предприятиям.

В 1925 г. был образован Центральный банк коммунального хозяйства и жилищного строительства (Цекомбанк СССР) в форме акционерного общества. Он предоставлял краткосрочные и долгосрочные ссуды местным органам власти, коммунальным предприятиям, жилищной кооперации и отдельным домовладельцам. В отличие от местных коммунальных банков в кредитных операциях Цекомбанка преобладали долгосрочные кредитные вложения. Так кредиты на нужды коммунального хозяйства предоставлялись местным органам власти на срок до 10 лет (иногда до 25 лет), кредиты жилищной кооперации — до 10 лет, ссуды на ремонт и строительство жилых помещений — до 25 лет (для рабочих кооперативов до 40 лет).

В соответствии с декретом СНК от 26 декабря 1922 г. были организованы государственные сберегательные кассы (Гострудсберкас- сы) в целях предоставления трудящимся возможности безопасного и выгодного хранения денежных сбережений и свободных средств. На 1 октября 1925 г. в СССР уже насчитывались 7 362 сберегательные кассы.

В ноябре 1926 г. XV партийная конференция приняла решение о перестройке кредитной системы в связи с переходом от восстановления народного хозяйства к его социалистической реконструкции. В соответствии с этим решением постановлением ЦИК и СНК от

15 июня 1927 г. «О принципах построения кредитной системы» предусматривалась необходимость усиления централизованного планового руководства кредитной системой и доминирующей роли Государственного банка СССР по отношению к остальным кредитным организациям страны.

Функционирование советской банковской системы в предыдущие годы ее становления убедительно показало, что доля Государственного банка СССР в сводном балансе активно-пассивных операций (технологий) кредитной системы страны в последнее время неуклонно снижалась. Так, если на 1 октября 1923 г. на долю Госбанка приходилось 50 % всей сети кредитных подразделений страны (без учета кредитных кооперативов), 67 % всех текущих счетов и вкладов, 74 % всех учетно-ссудных операций и 77 % сводного консолидированного баланса банковской системы страны, то на 1 октября 1926 г. соответственно — 35,4 % всех кредитных подразделений, 42,3 % — всех текущих счетов и вкладов, 52,5 % — всех учетноссудных операций и 53,8 % — сводного консолидированного баланса¹.

Период докредитной реформы характеризовался постепенным превращением Госбанка СССР в единый банк краткосрочного кредитования, в расчетный и эмиссионный центр страны. Его важнейшими задачами являлись мобилизация средств и бесперебойное обеспечение растущих потребностей хозяйства в кредитах и в первую очередь на цели индустриализации. Развитие и укрепление экономики страны, рост национального дохода, устранение дефицитности государственного бюджета, реорганизация кредитной системы, совершенствование народнохозяйственного и кредитного планирования способствовали росту кредитных ресурсов Госбанка.

Постепенно на Госбанке были сосредоточены практически все краткосрочные кредитные операции, доля которых за 1926-1929 гг. возросла более чем в 2,7 раза и составила на 1 октября 1929 г. 3 948 млн. рублей, или 78,1 % всех краткосрочных кредитных вложений страны. Однако, с учетом долгосрочных кредитных вложений (через БДК, Всекобанк, Украинбанк, Цекомбанк, Центральный и республиканские сельскохозяйственные банки) доля государственной банковской системы в кредитовании народного хозяйства возросла за 1926-1929 гг. почти в 3,5 раза, с 3 321 млн. рублей (или 62 % сводного баланса всех банков) до 11 587 млн. рублей (или 83 % сводного баланса)^[26] .

Более того, на Госбанк возлагалось оперативное руководство всей кредитной системой страны. Впредь он имел право требовать от спецбанков предоставления балансов, сведений об открытых креди²

тах и совокупной задолженности отдельных клиентов банка, о состоянии текущих счетов и вкладов. При этом спецбанки обязывались хранить свои средства и кредитоваться только в Госбанке. Более того, каждой хозяйственной организации разрешалось пользоваться кредитом и хранить свои денежные средства только в одном банке, к которому она прикреплялась в зависимости от характера своей деятельности.

Одновременно повышалась роль Госбанка как расчетного центра. Росли обороты расчетного отдела при Правлении Госбанка, через который проводились зачеты и сальдирование взаимных платежных документов кредитных учреждений. Постановление ЦИК и СНК от 22 августа 1928 г. возложило кассовое исполнение союзного и республиканского бюджетов на учреждения Госбанка и упразднило приходно-расходные кассы Наркомфина.

Следующим шагом становления банковской системы страны явилось объединение в 1928 г. Промбанка с Электробанком и создание на их базе Банка долгосрочного кредитования промышленности и электрохозяйства. При этом краткосрочные кредитные операции бывших банков перешли к Госбанку, а в Банке долгосрочного кредитования промышленности и электрохозяйства концентрировалось долгосрочное кредитование промышленности (за исключением местной) за счет бюджета, собственных накоплений и других внебюджетных источников. Банк предоставлял кредиты, ссуды на капитальное строительство при условии предоставления хозорганами утвержденных технических проектов и смет, осуществлял контроль за расходованием выделенных ассигнований и кредитов по целевому назначению, за своевременным окончанием строек и вводом их в эксплуатацию, а также имел право приостанавливать реализацию технологий банковского кредитования.

Долгосрочное кредитование и финансирование местной промышленности было возложено на коммунальные банки. Так в 1926 г. при коммунальных банках первоначально создается постоянный фонд рабочего жилищного строительства. В 1927 г. были установлены твердые нормы отчислений и взносов в специальные капиталы и фонды, предназначенные на долгосрочное кредитование, фиксированы предельные сроки кредитов и размеры процентов по ним, усилена руководящая роль Цекомбанка по отношению к местным коммунальным банкам. В связи с этими мероприятиями в операциях коммунальных банков значительный удельный вес стали занимать долгосрочные ссуды. Так, если краткосрочные ссуды из этих банков с 1926 г. по 1929 г. увеличились на 62 %, то долгосрочное кредитование возросло более чем в 5 раз¹.

Для льготного производственного кредитования бедняцких хозяйств в сельскохозяйственных банках в 1926 г. были созданы фонды кредитования деревенской бедноты. В 1927 г. за счет бюджетных ассигнований и средств Центрального сельскохозяйственного банка был учрежден фонд долгосрочного кредитования колхозов, установлены предельные нормы процентных ставок по ссудам, что имело важное значение для роста сельхозпроизводства в деревне.

Деятельность кредитных организаций системы сельскохозяйственного кредита (без учета балансовых средств учреждений кредитной кооперации) на 3 этапе становления банковской системы советского типа была самая результативная. При росте сводных балансовых средств учреждений системы сельскохозяйственного кредита за период 1926-1929 гг. в 2,8 раза, объем долгосрочных кредитных вложений возрос почти в 13 раз, с 156 млн. рублей на 1 октября 1926 г. до 2 008 млн. рублей на 1 октября 1929 г.¹

Период докредитной реформы характеризовался и расширением сети сберегательных касс.

Становление и развитие банковской системы СССР периода НЭПа было связано с многочисленными нарушениями (преступлениями), совершаемыми с использованием банковских технологий. Советская власть предпринимала значительные усилия для противодействия этим явлениям. Одним из инструментов такого противодействия была организация общественных объединений кредитных учреждений (организаций) по сферам деятельности. Так, например, было создано Общество сельскохозяйственного кредита, на втором Всесоюзном съезде которого, в частности, были определены причины правонарушений, совершаемых с использованием технологии кредитования, а также выработаны предложения и рекомендации по борьбе с такими правонарушениями.

Согласно резолюции съезда по сельскохозяйственному кредиту «просрочка по погашению ссуд по отдельным звеньям системы возрастала по направлению от верхних звеньев системы к нижним». На верхнем звене погашение ссуд, по мнению членов съезда, затруднялось следующими обстоятельствами:

• а) недостаточной свободой маневрирования средствами, как результата излишней регламентации назначения ссуд;
• б) запаздыванием передачи средств на места Республиканскими банками в Общества сельскохозяйственного кредита и несоответствием сроков ссуд потребностям хозяйственного оборота;
• в) неисправностью в погашении платежей со стороны кредитуемых первичных кооперативных объединений, в том числе и низовой сети.

К причинам, относящимся к низовой сети, были отнесены:

• а) массовые просрочки заемщиков;
• б) недостаточное инструктирование товариществ и наблюдения за ними со стороны Сельбанков;
• в) недостаточности капиталов «низовки» и иммобильном их хранении;
• г) несвоевременной раздачи средств обществами и
• д) использование средств не по назначению.

Среди мер по устранению недостатков были наряду с разъяснительной работой также внесение изменений в Г. П. К. РСФСР и союзных республик, связанных 1) с предоставлением товариществам права обеспечения ссуды залогом предметов, приобретенных заемщиками за счет ссуды, 2) с признанием нарсудом злостными неплательщиками. Также было предложено в низовых сетях создавать накопление резервов на погашение сомнительных долгов^[27].

Но, предпринимаемые меры Советской властью и организованными ею общественными объединениями не достигали цели, так как не были основаны на экономических законах рынка. Попытка диктовать волю правящего класса экономическим субъектам в рыночных условиях претерпела неудачу. Характер преступного использования банковских технологий периода НЭПа имел много общего с проявлениями преступности в банковской системе Российской Империи периода конца XIX — начала XX веков

В качестве примера можно привести уголовное дело о злоупотреблениях в Кузнецком и Базарно-карабулакском агентствах Государственного банка. Как следует из обвинительного заключения по данному делу, с 17-го по 30-е января 1926 года в Кузнецком Агентстве Государственного Банка было произведено Саратовским Отделением того же Банка обследование, коснувшееся проверки ценностей, хранящихся в Агентстве, операционной деятельности счетоводства, делопроизводства и кредитной его работы. В результате обследования были установлены в области кредитной работы Агентства Госбанка ряд незакономерных деяний, допущенных администрацией Агентства в лице заведующего Виктора Александровича

АЛЕКСАНДРОВА и бухгалтера Александра Порфирьевича

АЛЕКСАНДРОВА, легкомысленное их обращение и распоряжение Государственными средствами, широкое кредитование частной клиентуры, доходившее до полного извращения кредитной политики, что и послужило поводом к возбуждению против должностных лиц Кузнецкого Агентства Госбанка уголовного преследования.

По результатам расследования по делу было предъявлено обвинение 27 лицам, «главным образом группы, возглавлявшейся гр-ном гор Кузнецка Василием Петровичем ХОЛУЙСКИМ».

Так, в частности, В. П. Холуйский и возглавляемая им группа, в период с 21 января 1924 года по 6 января 1926 года, действуя сообща с администрацией Кузнецкого Агентства Государственного Банка в лице В. А. Александрова и А. П. Александрова, «с заранее преднамеренной целью расхищения государственного достояния и личной наживы», кредитуясь в указанный период, «не погасили ни одного своего обязательства, применив при этом совместно с упомянутыми Александровыми, явно недобросовестные по отношению к Государственному Банку действия, выразившиеся в получении ссуд под фальсифицированные товары и подложные складские документы и в оценке товаров несколько раз превышавшей их действительную стоимость».

Таким образом, в частности, по 43 ссудам под поддельные отправительские железнодорожные документы было похищено 73918 рублей 75 копеек.

При этом на товар стоимостью 24615 рублей, под который можно было получить ссуду в сумме 12816 рублей вместо фактически полученных 73918 рублей 75 копеек по подложным документам, в которых было указана общая стоимость всех товаров вместо указанной суммы — 140265 рублей. Также возглавляемая В. П. Холуйским преступная группа по поддельным складским квитанциям «Доброфлот» и «Транспорт» и поддельным или дружеским векселям (выписанных членами этой группы друг другу) причинила Кузнецкому Агентству Госбанка ущерб в сумме 42007 рублей 69 копеек, которую группа вместе с Александровыми присвоила и «сообща значительную часть денег растратили на кутежи и оргии» ^[28].

Отсутствие возможности у Советской власти управлять процессами, протекающими в банковской системе, закономерно привели к решению о национализации этой системы, как впрочем и всего народного хозяйства страны.

• [1] Денежное обращение и кредитная система Союза ССР за 20 лет. — М., 1939.- С. VIII—IX.
• [2] Ривкин Б.Б. Финансовая политика в период Великой Октябрьской революции. - М„ 1957. - С. 74.
• [3] Дъяченко В.П. История финансов СССР (1917—1950 гг.). — М., 1978. — С. 16.
• [4] Труды I Всесоюзного съезда советов народного хозяйства 25 мая — 4 июня1918 г. (Стенографический отчет). — М., 1918. — С. 150.
• [5] Хохряков А. Из жизни Петроградского гарнизона в 1917 году // Октябрьскоевооруженное восстание в Петрограде. Воспоминание активных революционеров. - Л., 1956. - С. 93-96.
• [6] Атлас М.С. Национализация банков в СССР. — М., 1948. — С. 73.
• [7] Дьяченко В.П. Указ. раб. — С. 16.
• [8] Ривкин Б. Б. Финансовая политика в период Великой Октябрьской революции.- М., 1957. - С. 84.
• [9] Атлас М.С. Национализация банков ... С. 82—83.
• [10] Генис В.Л. Упрямый нарком с Ильинки (вместо предисловия) // СокольниковГ.Я. Новая финансовая политика на пути к твердой валюте. — М, 1991. — С. 5.
• [11] СУ, 1917. № 10. Ст. 150.
• [12] За годы войны только внешние займы составили 6 млрд. руб. (чтобы понятьвеличину этой суммы, скажем, что в лучшие годы весь хлебный экспорт Россиисоставил около 0,5 млрд. руб. в год).
• [13] Атлас М.С. Национализация банков ... С. 104.
• [14] Ленин В.И. Полное собрание сочинений. Издание пятое. — М., 1961. — С. 307-
• [15] Денежное обращение и кредитная система Союза ССР за 20 лет. — М., 1939.
• [16] СУ, 1918. № 90. Ст. 912.
• [17] Ленин В.И. Полное собрание сочинений. Издание пятое. — М., 1961. Т. 21. —С. 166.
• [18] Денежное обращение и кредитная система Союза ССР за 20 лет. — М., 1939.- С. VIII.
• [19] СУ, 1918. № 35. Ст. 460.
• [20] СУ, 1918. № 81. Ст. 848.
• [21] Денежное обращение и кредит СССР / Под ред. В.С. Геращенко. — М., 1966.- С. 63.
• [22] Атлас М.С. Кредитная реформа СССР / Под ред. проф. В.П. Дьяченко. — М.,1952. - С. 43.
• [23] Там же. — С. 43.
• [24] Денежное обращение и кредит СССР / Под ред. А.Я. Ротлейдера. — М., 1979.- С. 68.
• [25] Там же. — С. 66.
• [26] Атлас М.С. Кредитная реформа СССР ... С. 43.
• [27] Сборник циркуляров, правил и инструкций по ссудным операциям. Новосибирск, 1927. - С. 17-19.
• [28] Подробно см.: Обвинительное заключение по делу № 15 «О злоупотребленияхв Кузнецком и Базарно-Карабулакском Агентствах Государственного Банка,составлено в городе Саратове 1926 г. сентября 6-го дня старшим следователемсаратовского губернского суда Борисовым. Саратов, 1926.